Золотой жёлудь. Асгарэль. Рассказы. Ольга Батлер

не подевались. Они часть творческого процесса.

         Это было произнесено с таким пафосом, что я подумала: «Ага, а вы сами – доктор кукольных наук. Мадам Карабас Барабас!»

         Администраторша вредно прищурилась.

      – А ну-ка, возьмемся за руки, – приказала она. – Покружимся, покружимся!

         Комната и шаль Морены Ивановны слились в разноцветное пятно. Когда я, покачиваясь, остановилась, администраторши рядом не было. Зато был слышен разговор. Мужчина с маленьким подбородком и манерами старомодного слуги говорил о своей жене, что она приболела – древесный жучок её замучил. «Как человека может замучить древесный жучок?» – подумала я. Но тут же рассудила: да это комод и стол говорят о двери. И совсем не удивилась, когда дверь скрипнула и обернулась пожилой дамой с высоко зачесанными волосами, в которой я признала Морену Ивановну.

      – У вас есть воображение. И смелости достаточно. Вам следует посмотреть настоящий спектакль, – решила администраторша, задумчиво помассировав свой перстень.

      – Кукольный?

      – Да. Просто куклы разными б-бывают.... Соглашайтесь! Наш театр поможет вам … Чтобы вы не повторили одну ошибку.

      – А это не опасно? У меня вообще-то ребенок маленький.

         Она не слишком уверенно покачала головой:

      – Если скажете «нет», настаивать не буду. Я дама покладистая.

         Но я уже почувствовала прилив шальной храбрости и согласилась.

         Тогда Морена, подойдя ко мне вплотную, заговорила совсем другим тоном – будто речь шла о спасении души:

      – П-пойдешь на первый же шум. Не оборачивайся, если тебя позовут, чей бы голос ни был.

         Изо её рта пахло леденцами от кашля, на лбу блестела плохо припудренная бородавка – это успокаивало. Но краем глаза я успела заметить, что на столе у администраторши шевелит рожками золотая улитка.

      – Главное, не разговаривай ни с кем. Ты – зритель.

         Убедившись, что я запомнила её наставления, она за плечи подвела меня к распахнутой двери, слегка подтолкнула, и я снова очутилась в кромешной темноте. «Зоя, Зоя, куда ты?» – закричали и заплакали за моей спиной. Голос был похож на мамин. Потом муж позвал: «Заяц!». Я не обернулась.

         Мне казалось, что я бреду тем же знакомым коридором, пока стена не уплыла из-под руки. Вдали закричала морская птица, я неуверенно пошла на её крик и увидела слабый просвет. Это был выход. Там тоже было темновато, но мне достаточно было одного взгляда на пейзаж с островерхими пагодами и домиками на сваях, и одного вдоха влажного пряного воздуха, чтобы понять – спектакль будет на восточную тему. Вот это театр!

         Внизу с тихим плеском покачивалась привязанная к опоре лодка. Возле соседнего дома тоже были лодки. Этот город располагался на воде, как Венеция.

      – Оставь меня в покое, Лек! – закричали из комнаты, где горел слабый огонек.

         Я на цыпочках прошла по рваным циновкам. Губастый парень в мятых коротких штанах сидел на полу перед миской супа и грубо хватал девушку, которая ему прислуживала.

      – Ты о себе много возомнила,