Три смерти Ивана Громака. Сергей Бортников

впрочем, и во многих других коллективах на просторах родимой неньки-Украины (впрочем, так повелось издавна. «Моя хата с краю – ничего не знаю». Удобно и без последствий)…

      Однако «лафа» быстро закончилась.

      Однажды Ванька на свою беду увидел у батюшки старинный золотой крест, едва помещавшийся на нехилой ладони божьего слуги, и загорелся желанием утащить церковную реликвию – мол, тогда на несколько лет безбедной жизни хватит всем троим!

      Но при осуществлении злого замысла был он пойман за руку бдительным семейством священнослужителей и, как следствие, отправлен назад в детдом.

      Вместе с остальными «подельниками».

      Хорошо ещё, что так всё завершилось…

      3

      Нескоро, но всё же план побега увенчался успехом – произошло это аж в 1936 году. И тоже летом. Отважиться покинуть зимой хорошо отапливаемые помещения могли только абсолютно безмозглые личности, а назвать таковыми наших героев – язык не повернётся.

      «Путешествовать» беглецам пришлось в вагоне, чуть ли не до краёв забитом какой-то необработанной рудой.

      Куда несётся состав, мальчишки, естественно, не знали. И выяснили это лишь тогда, когда прибыли на конечную станцию.

      Ташкент!

      То ли в Узбекистане милиция откровенно бездействовала, то ли местный люд глядел сквозь пальцы на шалости всё новых и новых голодных орд, прибывающих на юг в поисках пропитания, но никто наших беглецов, как ни странно, задерживать не стал. Более того, сердобольные местные жители пристроили пацанов в каком-то заброшенном здании и даже подсобили с пропитанием…

      Восточное гостеприимство никто не отменял!

      Но долго задерживаться в этом хлебном, по утверждению писателя Неверова[4], городе, друзья всё равно не стали и с наступлением осени собрались в очередные «мандры»[5]. По маршруту «куда вывезет поезд».

      К счастью, шёл он в Севастополь.

      Город, о котором мечтает каждый настоящий моряк.

      Ну или…

      Хотя бы желающий стать им!

* * *

      Обосновались беспризорники неподалёку от центрального или, как говорили коренные жители Севастополя, главного вокзала.

      В разрушенной землетрясением десятилетней давности лачуге без света и отопления.

      Но…

      Зато во всех её помещениях сохранился грубый и поэтому исключительно тёплый деревянный пол.

      А в одной из комнатушек даже уцелел кусочек крыши. В ней, по всей видимости, раньше уже кто-то жил (точнее – существовал): там лежали два свёрнутых в рулоны матраса – все в дырах и каких-то нездоровых вонючих подтёках – и повсюду валялись горы грязного тряпья.

      Зима близится… Холодно?

      Так это ничего.

      Нас ведь трое – надышим!

* * *

      На пропитание друзья зарабатывали в основном попрошайничеством, но ближе к зиме всё чаще стали промышлять откровенным воровством.

      Риск? Да, конечно… Но и доход несоизмеримо больше! До поры, до времени, конечно…

      Пока не повяжут «мусора».

      Обязанности

4

Повесть «Ташкент – город хлебный» о бежавших от голода мальчишках Александр Сергеевич Неверов написал накануне своей смерти – в 1923 году; в 1926 она вошла в полное собрание его сочинений и стала, как сейчас бы сказали, бестселлером, выдержав до 1930 года пять изданий.

5

Мандры – путешествие (укр.).