Подозреваемый. Дин Кунц

не решились бы оставить ее в их доме.

      Тем не менее Митч добавил:

      – Если ты дома, пожалуйста, сними трубку.

      Он еще не верил тому, что произошло, в силу абсурдности сложившейся ситуации. Никто не похищает жен у мужчин, которым приходится тревожиться из-за цены бензина и продуктов.

      «Вы, похоже, меня не слушаете. Я – садовник».

      «Мы знаем».

      «На моем счету в банке одиннадцать тысяч».

      «Мы знаем».

      Должно быть, безумцы. Оторванные от реальности. Их план базировался на какой-то фантазии, недоступной для осознания здравомыслящими людьми.

      А может, они просто не открыли ему подробности своего плана? Может, они хотят, чтобы он ограбил для них банк?

      Ему вспомнилась история, о которой сообщали пару лет тому назад новостные программы. Невинный человек ограбил банк, потому что ему на шею повесили взрывчатку. Преступники хотели использовать его, как дистанционно управляемого робота. Когда полиция загнала беднягу в угол, преступники взорвали «ожерелье», чтобы он не мог дать против них показания.

      Но вот проблема: ни в одном банке не было такого количества наличности. Двух миллионов. Ни в столах кассиров, ни, возможно, даже в хранилище.

      Не найдя Холли дома, он попытался связаться с ней по мобильнику, но и тут потерпел неудачу.

      После этого позвонил в риелторскую контору, где Холли работала секретарем, одновременно готовясь к сдаче экзаменов на получение лицензии риелтора.

      Ему ответила второй секретарь, Нэнси Фарасенд:

      – Она позвонила и сказала, что заболела, Митч. Разве ты не знал?

      – Когда я уходил утром, она пожаловалась на легкое недомогание, но я думал, все образуется.

      – Как видишь, нет. Она сказала, что это летний грипп. Очень огорчилась.

      – Так я позвоню ей домой. – Он оборвал связь, но звонить, понятное дело, не стал.

      С Нэнси он разговаривал часа полтора.

      Проходящие минуты «распускали» часовую пружину, зато заводили другую, в голове Митча. И он опасался, что, закрученная слишком сильно, она может там лопнуть.

      Толстый шмель время от времени возвращался к нему, жужжал, кружа неподалеку, возможно, привлеченный желтой футболкой.

      На другой стороне улицы, у края квартала, две женщины и мужчина, соседи, стояли на лужайке, наблюдая за действиями полиции. Они находились там с того самого момента, как вой сирен вытащил их из домов.

      Не так уж и давно мужчина прогулялся в дом и вернулся с подносом, на котором стояли стаканы, как предположил Митч, с ледяным чаем. Стаканы поблескивали на солнце.

      Чуть раньше детективы прогулялись по улице, чтобы допросить это трио. Вопросы им задавали только один раз.

      Теперь все трое пили чай, болтали, словно их и не волновало, что совсем недавно снайпер убил человека, который мирно шагал по тротуару, выгуливая собаку. Вроде бы им нравилась вся эта суета, отклонение от привычной рутины, пусть даже кто-то и заплатил за это жизнью.

      Митчу казалось, что соседи смотрели на него гораздо