Душа компании. Оливия Гатвуд

а потом загоняла все,

      чему научилась у дрянной девчонки,

      как изгибать спину, поджимать пальчики на ногах, «не стыдись

      вен у себя на шее, – однажды сказала она, – они означают,

      что ты что-то чувствуешь», дрянной девчонке хочется, чтобы все

      вокруг что-то чувствовали, она ждет доказательств.

      однажды мы курили «ангельскую пыль» из банки «Д-ра Пеппера»

      и разлеглись в темноте, беседуя о своих животах.

      ее доставало, что ничего не видно, поэтому

      она велела мне подержать зажигалку над моим туловищем,

      а сама задрала мне рубашку и смотрела, как живот у меня

      подымается и опадает всякий раз, как я вдыхаю ее.

      С ней

      Целыми днями кружили мы на 66-м автобусе

      по Ломэсу за тридцать пять центов,

      лишь бы напомнить себе, и кто б еще ни

      решил взглянуть, что мы способны на мимолетность.

      Но в основном – из-за кондиционеров воздуха.

      Джордан тем летом носила длинные рукава

      и говорила консультанту седьмого класса,

      что попала в ведро ножей,

      что, помню, думала я, не было неправдой,

      если учесть применение глагола попадать в других фразах,

      где подразумевается, что это не вполне случайность,

      а скорее, по обстоятельствам, вроде как кто-то может

      попасться в сети любви или попасть в дурную компанию девчонок.

      Автобус вилял и кряхтел от моего дома

      до парка минут тридцать, и на том рубеже

      мы могли решить сойти с него, в зависимости от

      того, с какой вероятностью пацаны, единственный наш стимул,

                                                    слетелись на

      обычное место под эстакадой.

      И после этого у меня в животе немножко дергало,

      когда мы видели кружок косматых голов

      в отдалении, горку великов и скейтбордов

      рядом с ними – как металлический костер, – или тучку

      сладкого виноградного дыма, встречавшего нас, не успевали

                                                                         мы подойти.

      Часто казалось сперва, что они нас там не

      желают – наблюдение это я никогда не делила с Джордан

      из страха, что оно тогда станет всамделишным, – но ей всегда

                                                               хорошо

      удавалось торговаться за собственное присутствие,

                                                      как только она

      открывала рот, все забывали, как это – жить без нее.

      Прежде, чем пацаны успевали решить заняться чем-то,

      что не включало нас, Джордан пошучивала как раз над тем,

      что было у нас, а у них не было, обычно в виде

      жалобы, например: «Я уже просто мечтаю с себя этот лифчик

                                                                скинуть,

      ты мне поможешь?» А поскольку я была с ней, такой титул

      я бы предпочла собственному имени,

      они все считали, что