Странная страна. Мюриель Барбери

угрызений; он подумал, что туманы озера его детства поднялись к небу, чтобы облегчить им обоим их тяготы; и что стихи Луиса каким-то образом объясняли их встречу, подобно тому как связывали их судьбы. Конечно, будучи человеком, которому чужды как самокопание, так и стихи, он говорил себе это другими словами, и ничего удивительного, что в результате возникла единственная мысль и в нее он вложил всю свою надежду: мы будем страдать вместе.

      – Меня зовут Мария, – добавила она.

      Потом повернулась к мужчине, который был также серой лошадью и зайцем.

      – Мой отец своей властью в Совете Туманов просил меня встретить вас здесь.

      – Добро пожаловать в Нандзэн, – произнес в свою очередь Глава Совета.

      – Добро пожаловать в Нандзэн, – повторил за ним мужчина, бывший белым конем и вепрем. – Как Страж Храма, я имею честь оказать вам прием. Вы те, кого мы не ждали, но похоже, что де Йепесы играют свою роль в истории нашего моста.

      Алехандро и Хесус поднялись, отметив про себя, что уже не находят ничего странного в беседе с конем или зайцем.

      – Как мы должны вас называть? – спросил Алехандро.

      Глава Совета улыбнулся:

      – Вот первый вопрос, который задают все люди.

      Он издал мягкую руладу, которая не была настоящей мелодией, скорее влажным звуком, в котором струилась древняя река.

      – Это мое имя, – сказал он.

      И обратился к своим на том же музыкальном природном языке, омывшем души Алехандро и Хесуса летним дождем. Это было так прекрасно и в то же время так глубоко вписывалось в пейзаж, что от Нандзэна у них закружилась голова.

      – Но мы любим и язык людей, – продолжил Страж Храма, – и мы с удовольствием берем себе их имена. Для вас я буду Тагором.

      – Солон, – представился вслед за ним Глава Совета.

      Хесус, для которого все остальные отошли в тень, смотрел на Марию. В тот момент, когда страж перешел на язык эльфов, он увидел, как в ее зрачках вспышкой промелькнули деревья, отраженные в каменных плитах, и понял, что в ней жили невидимые густые кроны, воспоминание о которых было настолько неизгладимым, что иногда превращалось в видение.

      – Как и ты, я выросла на скудных землях, но там были очень красивые деревья. – Она обернулась к священнику и художнику и сказала: – Вот два человека, которые когда-то их видели.

      Мужчины выступили вперед и поочередно пожали руки Алехандро и Хесусу.

      – Алессандро Ченти, – представился художник. – Дома, в Италии, меня звали Сандро.

      Священник неожиданно склонился в коротком поклоне.

      – Отец Франциск, – сказал он, – счастлив, что наши пути пересеклись.

      Хесус перекрестился.

      – Вы француз, святой отец? – спросил он.

      – Так и есть, – ответил священник.

      – Мы сейчас на небе? – не удержался от следующего вопроса Хесус.

      Отец Франциск глянул на Петруса и засмеялся.

      – Если это так, то ангелы выглядят немного