И как ей это удается?. Эллисон Пирсон

самоволок няньки (услуги няньки оплачивают обычно оба родителя, но ответственность за ее расхлябанность загадочным образом перекладывается на материнские плечи), зато с превеликим удовольствием проглатывают любую ахинею на тему двигателя внутреннего сгорания. “Мотор заглох / в машину врезались”. “Видели бы вы, что творилось (вставить красочное изображение аварии) на перекрестке (вставить названия улиц)”. Пройдет на ура, уверяю вас. В последнее время к перечню мужских предлогов добавилась забарахлившая сигнализация, поскольку, несмотря на откровенно дамские симптомы, как то капризная непредсказуемость и визгливость, сигнализация тем не менее относится к мужским игрушкам и в случае поломки может потребовать срочной отлучки на станцию техобслуживания.

      – Видел бы ты, что творилось на развязке в Далстоне, – с чувством сообщаю я, натягивая на лицо маску стоического возмущения прелестями мегаполиса и разбрасывая руки, чтобы помочь Робину представить масштабы автомобильного побоища. – Какой-то придурок на белом фургоне такое выкинул! Светофоры будто взбесились. Уму непостижимо. Застряла минут на… минут на двадцать, не меньше.

      Робин понимающе кивает:

      – По Лондону рулить – хуже некуда. Лучше уж на поезде добираться.

      В наступившей секундной паузе я пытаюсь сформулировать вопрос о здоровье Джилл Купер-Кларк – летом у нее обнаружили рак груди. Робин, однако, принадлежит к англичанам, с колыбели оснащенным системой заблаговременного оповещения, с помощью которой они легко предугадывают и блокируют любые вопросы личного характера. Имя Джилл не успевает слететь с моих губ, как Робин говорит:

      – Попрошу Кристину заказать нам столик на ланч. У Олд Бейли[7] погребок оборудовали – не иначе как свидетелей на вертеле подают. Занятно, верно?

      – Да-да, конечно… Я только хотела узнать…

      – Вот и отлично. Там и поболтаем. Пока.

      Самообладание возвращается, едва я добираюсь до тихой гавани своего рабочего стола. Видите ли, какая штука: я люблю свою работу. Вам так не показалось? И тем не менее это правда. Обожаю прилив адреналина, когда акции, на которые я сделала ставку, оправдывают ожидания. Я ловлю кайф, оказываясь одной из немногих женщин в бизнес-зале аэропорта, а возвращаясь из командировок, с удовольствием расписываю друзьям кошмары перелетов. Я без ума от гостиниц с их сервисной службой в номерах, смахивающей на джинна из арабских сказок; и от белоснежных простыней, дарящих мне такой нужный сон. (Прежде я мечтала оказаться в постели с кем-нибудь; сейчас, при наличии двоих детей, я жажду постели для одной себя, желательно на полсуток без перерыва.) Но больше всего я люблю саму работу, головокружительное чувство удовлетворения от собственного профессионализма, ощущение контроля хотя бы в этой области, если вся остальная жизнь – сущий хаос. Обожаю цифры за то, что исполняют мои приказы, не подвергая сомнению их целесообразность.

      09:03

      Включаю компьютер, жду

7

Здание Центрального уголовного суда в Лондоне.