Россия. Погружение в бездну. Игорь Фроянов

которые – по большому счету! – и предательством трудно назвать. Уступка популизму. Уступка силе. Уступка авторитету. Малодушие. Обывательское русское «авось». Корректировка. Поправка. Замена задуманного на удобное…»[270]. Рыжков противопоставляет «перестроечное время» «постперестроечному», «перестройку» «постперестройке» как разным социальным и политическим измерениям.

      Другой мемуарист, принадлежащий к противоположному Рыжкову лагерю демократов, известный «шокотерапевт» Егор Гайдар, также отделяет перестроечный период от последующего времени. «Распространенной ошибкой при обсуждении проблем новейшей истории, – говорит он, – является смешение ключевых вопросов, решавшихся на ее отдельных этапах»[271]. Согласно Гайдару, 1985–1991 годы – это «обостряющийся кризис социализма», а 1991–1993 – «революционное крушение старого режима и борьба за стабилизацию институтов нового»[272]. Таким образом, в обозначенные периоды решались разные «ключевые вопросы».

      Сходный взгляд находили в академической истории России ХХ века, где развитие событий прослеживается «от перестройки к революции»[273]. Перед нами, следовательно, две различные по существу эпохи новейшей истории России.

      Иной подход у авторов российской «Политической истории». Они рассматривают 1985–1994 годы как период модернизации советского общества, состоящий из трех крупных драматических этапов, «охватывающих соответственно 1985–1986, 1987–1991 и 1992–1994 годы»[274]. Конструктивным принципом этого подхода является отсутствие противопоставления «перестройки» и последующей капиталистической реставрации. Однако вряд ли следует называть 1985–1994 годы периодом «модернизации», т. е. созидания, ибо мы являемся свидетелями тотального разрушения великой державы. Сегодня мы все сидим на пепелище, на развалинах отчего дома – России, которая на протяжении последних семи десятилетий именовалась Союзом Советских Социалистических Республик.

      Как единый исторический период буржуазной реставрации А. Кузьмич рассматривает время «перестройки» и либеральных реформ, выделяя при этом три этапа. Первый этап (1985–1988 гг.) связан с «первоначальным накоплением». Второй этап «начался с 1989 года и характеризуется захватом земли и производства». Третьему этапу, начавшемуся с 1992 года, присуще сращивание транснациональных корпораций и «совпроизводства»[275]. Следовательно, изменения в СССР и Российской Федерации, происходящие с середины 80-х годов, есть результат целенаправленных усилий «мирового правительства».

      В плане воздействия «мировой закулисы» выстраивает свою периодизацию и Г. А. Зюганов, с полным основанием начиная отсчет с доперестроечных времен. Он пишет: «С начала «холодной войны», когда были запущены тайные механизмы разрушения Союза, и до финального акта драмы в 1991 году можно условно выделить три этапа – три последовательных периода геополитической диверсии против СССР».

      Первый период, полагает Г. А. Зюганов,

270

Р ы ж к о в Н. И. Перестройка: История предательств. С. 375.

271

Г а й д а р Е. Т. Дни поражений и побед. М., 1997. С. 9.

272

Там же.

273

История России. ХХ век. М., 1996. С. 584.

274

Политическая история: Россия – СССР – Российская Федерация. Т. 2. С. 611.

275

К у з ь м и ч А. Заговор мирового правительства. М., 1993. С. 11.