Самая шикарная свадьба. Анна Богданова

Яблоки, крабовые палочки, подсолнечное масло, мускатный орех. Все перемешать и украсить листьями татарского клена…

      – Слушай, выходи лучше за меня замуж, ты ведь на самом-то деле меня любишь.

      Вылезти из машины я не могла – дверца была закрыта, к тому же мы ехали на большой скорости – оставалось лишь молчать.

      – Я тебе обещаю исправиться. Я ведь теперь, Марусь, лечусь. Хожу регулярно к сексопатологу и психотерапевту, – исповедовался он мне.

      – И как, помогает?

      – Откуда я знаю?! У меня ведь с зимы никого не было. Давай эксперимент проведем?

      – Какой еще эксперимент?

      – Ну, ты сейчас пригласишь меня в гости, и мы посмотрим, помогает или нет. А то, может, я деньги на ветер выбрасываю?

      – Пошляк, – заметила я и, подумав, добавила: – Не буду я тебе с романом помогать.

      – Это почему же?

      – Потому что роман – повод сбить меня с пути истинного, а я замуж собралась.

      – Призналась! Призналась! – он обрадовался, как мальчишка. – Ты сама боишься своих чувств, боишься с пути сбиться, потому что еще любишь меня!

      – Вот глупости! – фыркнула я.

      – Значит, не пригласишь меня к себе? – спросил он, остановив машину у подъезда.

      – Вот глупости! – повторила я и пробкой вылетела на улицу.

      Я ворвалась домой – щеки пылали, внутри все дрожало. «Эх, ты – Любочка, Любочка! И зачем тебе нужно, чтобы мы с ним помирились?» – все крутилось у меня в голове.

      Может, я не замечаю очевидного – того, что видят все вокруг, может, я обманываю себя, вбив в голову, что люблю Власа?

      Кронский для меня, что маленький комочек варенья на самом кончике чайной ложки, варенья не простого, а дающего на время беспредельное счастье и блаженство – варенья, приготовленного не из сливы или клубники, а из индийской конопли. Зелье, к которому хочется прибегать снова и снова, чтобы вновь побывать в поддельном, суррогатном рае, подобно неисправимому гашишисту, который жизнь отдаст за зеленоватый комочек «варенья» на кончике чайной ложки. Но, как обычно, за любое удовольствие и наслаждение следует платить. В данном случае безволием и самоуничтожением.

      Кронский – это соблазн, который сравним только с запретным плодом – если вкусить его, потеря спокойствия и благополучия обеспечена.

      Жизнь с Власом есть воплощение земного рая, только без дерева с запретными плодами. А какой рай без дерева с запретными плодами?

      Кронский снова ворвался в мою жизнь; он подобно цунами сносил в моей душе все благочестивые намерения и правильные, удобные для жизни мысли и представления о безмятежном будущем. И что я за человек такой непостоянный и отходчивый? Как пластилин! Из меня может кто угодно слепить все что заблагорассудится. Нет! Так нельзя! Я не желаю думать о Кронском! Это губительные мысли – они разъедают мое сердце, как соляная кислота (одна из самых сильных), которая растворяет все металлы, стоящие в ряду напряженности аж до водорода! В конце концов, он меня предал, променял на жирную крашеную блондинку с черными у корней волосами и маленькими, невыразительными глазками.