Киммерийская крепость. Вадим Давыдов

это не её сын… Брат? Младший брат?

      – Да.

      – Ладно, – кивнула Даша и повторила с какой-то настораживающей интонацией: – Ладно. Я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю. Вот увидите. Обещаю.

      – Давай всё-таки пойдем дальше, – осторожно сказал Гурьев. – А то я опоздаю на званый обед к вашей заведующей.

      – Так нечестно, – Даша посмотрела на него.

      – Что нечестно?!

      – Я вашу тайну знаю, а вы мою нет.

      – А что за тайна у тебя такая?! – Гурьев опять задавил адреналиновый всплеск.

      Неужели, пронеслось у него в голове. Неужели. Она знает? Что – знает?!? Что за бред лезет тебе в голову, наставник заблудших?!

      – Опять вы, – нахмурилась Даша. – Я же просила. А вы обещали.

      – Это очень трудно, – вздохнул Гурьев. – Но я честно стараюсь, ты же видишь. Видишь?

      – Вижу, – Даша укоризненно покачала головой: дескать, что с тебя взять, зануда. – А тайна в том, что нет никакой тайны. Все думают, что есть, а на самом деле – нет. Грустно, правда?

      Гурьев чуть перевёл дух. Кажется, пронесло. Пока – пронесло. Надолго ли?!

      – Не грустно, – ласково произнёс он. – Тайна – это всегда скелет в шкафу. По-моему, лучше обойтись без скелетов. Они имеют привычку выпадать при самых неподходящих для этого обстоятельствах. Ну, и потом – теперь у тебя тоже есть тайна.

      – Это ваша.

      – Ну, мы же с тобой друзья, – Гурьев улыбнулся, покачал головой. – Мы так и будем болтать по колено в воде, пока не стемнеет?

      – Конечно, нет. Идём.

      – Мы разве на «ты»? – вкрадчиво поинтересовался Гурьев, уже угадав ответ и заранее смиряясь с неизбежным. А попробовал бы я трепыхнуться, подумал он не очень весело.

      – Но ведь ты сам сказал – мы друзья. В школе я буду ужасно, до тошноты вежливая. А вообще… Я не знаю, почему. Я просто – так чувствую. Можно?

      Это до такой степени непедагогично, подумал Гурьев с ужасом. До такой степени, что…

      – Можно.

      – Гур.

      – Что?!

      – Опять я угадала, – Даша посмотрела на Гурьева, как показалось ему, снисходительно. И улыбнулась.

      – Угадала, – он смотрел на неё так, словно видел впервые. – Угадала ты, Даша.

      А, всё равно, махнул он мысленно рукой. Всё равно через два дня вся школа будет его так называть. Ничего не попишешь. А там – и весь город. Пророчество.

      – Я всегда угадываю, – она пожала плечами так, словно речь шла о чём-то безнадёжно обыденном и скучном, как тетрадь в линеечку. – Идём?

      Они дошли до его скалы, потом, одевшись, быстро дошлёпали до пляжа, вместе поднялись в будку спасателя.

      – Чердынцева?! – Огромный, похожий на боцмана пиратского галеона – только без повязки на глазу – мужичище вытаращился на них, переводя взгляд удивительно ясных, детских каких-то, глаз с Гурьева на Дашу. Лицо у него тоже было такое открытое, детское – просто читай, не хочу. – Заходи, кума, любуйся… Ты чего?!

      Проклятые маленькие города, подумал Гурьев. Ненавижу.

      – Познакомьтесь, Денис Андреевич, – Даша вздохнула и виновато посмотрела на Гурьева. – Это Денис Андреевич Шульгин, наш учитель физкультуры.