Ютланд, брат Придона. Юрий Никитин

его коротенькие волосы на холке и что-то нашептывает, поднявшись на цыпочки, прямо в оттопыренное ухо.

      – Не порти мне коня, – бросил он резко. Вскочил в седло, одним движением поднял ее, грубо и властно, и придержал на мгновение. – Удобно?

      – Да, – заверила она, ошарашенная такой переменой в голосе и манерах. – Ты их переубедил?

      – Да, – буркнул он.

      – А я думала, – сказала она, – придется мне. Из тебя переубеждатель, думаю, неважный.

      – Зато быстрый, – сказал он.

      – Да, – сказала она неохотно, – а как у тебя получилось?

      – Просто переубедились, – ответил он.

      – Точно? – спросила она и оглянулась. – А почему тот, который Змысл, сидит и стонет?

      – Жалеет, – пояснил он, – что ты уехала со мной.

      Она победно улыбнулась.

      – Мужчины! Все вы такие. Не понимаете, что у нас свое цели и свои желания. Я уехала не с тобой, а еду в Вантит! А ты меня просто-напросто везешь туда.

      Он толкнул коленом Алаца, тот бодро пошел вперед, переходя на рысь. Мелизенде показалось, что она услышала, как один из оставшихся сказал другому весело:

      – Смотри, как мальчишка хорохорится перед девчонкой! Сказано, артане…

      Когда они отдалились, Мелизенда спросила недоверчиво:

      – Ты в самом деле уверен, что лучше прямо? Что-то я в их карте ничего не поняла…

      Он фыркнул.

      – А ты хоть карты видела?

      – Видела, – отрезала она сердито. – Отцу приносили. Только я их не разворачивала! Ты уверен, что там не страшно?

      Он пожал плечами.

      – А что там страшного? Я бывал в Артании везде, что он перечислил: в Курганах Бренности, на Прокаленном Плато, в Туманных Лугах, поднимался на Кряж Обреченности и Скалы Слепой Ярости, заезжал в Чащу Трепета… но что-то мне совсем не трепеталось.

      Она промолчала, вранье слишком наглое и явное, либо сумасшедший, либо говорит правду.

      – А в Куявии?

      – Почти не был.

      – Там страшно?

      – Вряд ли там что-то особое.

      Он чувствовал, как она обхватила руками, прижалась к его спине всем телом, щекой к спине, в том месте не просто греет, а почти припекает, но совсем не больно, а какое-то странное немыслимое чувство, никогда такого раньше, даже и непонятно, словно сладко-сладко почесал в том месте… даже лучше, нет, как-то совсем иначе…

      – Держись крепче, – проговорил он наконец негромко и через силу, опасаясь спугнуть странное очарование.

      – А что, скинешь?

      – Да вот подумываю…

      – Не получится, – ответила она, – я вцепилась, как клещ.

      Конь набрал скорость, Мелизенда с ужасом видела, как они приближаются к краю пропасти, разгоняются все быстрее, конь вообще пригнул голову, хрипит злобно. Она в страхе закрыла глаза, только слышала, как копыта ударили в землю с такой силой, что там затрещали раскалываемые камни.

      Ее вжало в свернутое одеяло, что подкладывает ей вместо седла Ютланд, целую вечность ее сердце не билось, а потом после долгого падения в пропасть, как ей