Нам выходить на следующей. Маша Трауб

уже? Мы же только приехали. – Регина чуть тарелки не уронила.

      – Регина, пожалуйста, давай, мы уедем, а ты оставайся. Только билеты надо взять.

      – Ладно. Я отца попрошу. Он поможет. А может, хоть на пару дней останемся?

      – Нет, мама хочет уехать.

      Регина опять развила бурную деятельность, и вечером следующего дня они стояли на вокзале. Регина тоже решила вернуться. Их провожала толпа народу – Регинины родственники. Женщины плакали. Мужчины затаскивали в вагон плетеные корзины.

      – Регинка, что это? – спросила Катя. Корзины заняли весь проход между полками.

      – Банки, – бросила Регина, запихивая корзину под столик.

      – Какие банки?

      – Компот, варенье, огурцы, помидоры.

      – А как же мы их в Москве дотащим?

      – На такси придется ехать.

      Через год раздался междугородный звонок. Трубку взяла Катя.

      – Катя, это Нина. Из Орджоникидзе. Я замуж выхожу.

      – Поздравляю.

      – Приезжайте.

      – Спасибо. Вряд ли получится – мама болеет.

      – Ладно, счастливо. Алле Сергеевне скажи, что я звонила.

      – Хорошо, скажу. Еще раз поздравляю.

* * *

      За этот год Алла Сергеевна совсем сдала. Лежала, читала книги. Работать не могла.

      Катя так и не поступила в институт – нужно было работать, деньги зарабатывать. Правда, работа была хорошая – машинисткой в издательстве. Катю ценили. У нее не было такой феноменальной памяти, как у Аллы Сергеевны, зато она умела разбирать любой почерк. И печатать под диктовку, на ходу редактируя фразы.

      От Регины остались только большие плетеные корзины, в которых теперь хранились картошка, лук… Регина после окончания курсов вернулась в Орджоникидзе – поступила в институт на юрфак. Писала письма.

      Катю в издательстве прикрепили к писателю – Владлену Синицыну. Катя приходила к нему на дом. Тот надиктовывал очередной кусок из своего романа.

      Действие романа под рабочим названием «Доярка и шофер» развивалось в колхозе. Главная героиня – доярка, боролась за увеличение надоев молока. Доярку обхаживал Председатель колхоза, который боролся за звание передового колхоза. Доярка же, поглаживая коровье вымя, мечтала о Шофере, который грузил бидоны и ни за что не боролся. В конце романа Председатель должен был оказаться вредителем советского хозяйства, Шофер стать председателем, получить звание передового колхоза и Доярку в придачу.

      Владлен был относительно молод – чуть за тридцать. У него была жена – поэтесса Риммочка. Поэтесса периодически жила на даче, где ей лучше творилось. Но в Москве были рестораны, гости, общение, без чего она не могла обойтись. Риммочка разрывалась и страдала от необходимости разрываться. Катя иногда сталкивалась с Риммочкой – та скользила по Кате мутным взглядом, не фокусируя, и порывистым движением поправляла на голове шелковый платок, замотанный на манер тюрбана. Риммочка не расставалась с зеленой солдатской фляжкой. Во фляжке был спирт. Она признавала только чистый медицинский.

      Владлен жаловался Кате, что они с Риммочкой друг друга не понимают – вращаются