Князь Кий. Владимир Малик

его словам, князь, гунны замыслили опять создать свою могущественную державу, – вступил в разговор Кий, – и первый свой удар они нанесли уличам…

      – Пока сыны Аттилы грызлись между собой и бились друг с другом, чтобы захватить место отца, мы жили в своих уделах спокойно, – добавил Тур. – А теперь, когда Эллак убит в бою, Денгизих помер, Кандак со своим племенем засел в Мезии, за Дунаем, а другие разбрелись кто куда, Эрнак собрал большие силы и стал нападать на соседей. Видать по всему, хочет, как и его отец Аттила, приневолить их, обложить данью, сделать своими рабами…

      – Похоже, что так.

      – Мы привезли пленённого гунна, князь, – мои сыны взяли его в поле, когда спасали семью князя уличей… Надо бы развязать ему язык! Он многое знает…

      Князь Божедар только теперь неторопливо скосил глаза на гунна и долго, безмолвно смотрел на него. Кию, который тем временем внимательно разглядывал князя, показалось, что у старого Божедара пробудилось какое-то любопытство, будто вспыхнула в памяти искра давно отшумевшей жизни.

      – Спроси-ка, Чёрный Вепрь, как зовут его и как – кагана гуннов, – повернулся к младшему сыну князь.

      Чёрный Вепрь быстро заговорил на языке гуннов. Услышав родную речь, гунн сначала вытаращил глаза на молодого княжича, а потом что-то кратко ответил.

      – Что он говорит? – спросил князь.

      – Он говорит, что зовут его Креком, а каганом у них сейчас и вправду сын Аттилы Эрнак…

      – Эрнак? Я его помню… Что же он теперь замышляет?

      Выслушав Чёрного Вепря о вопросе его отца, гунн съёжился, втянул голову в плечи и, мрачно глядя исподлобья, процедил несколько слов сквозь зубы.

      – Крек отказывается что-нибудь говорить об этом. Сказал: простому воину неведомы намерения кагана, – перевёл Чёрный Вепрь.

      – Сколько у Эрнака воинов?

      – Это известно одному кагану, – последовал краткий ответ.

      – Куда пойдёт каган после битвы с уличами?

      – Это ведомо одному Тенгрихану! – с вызовом ответил Крек и криво улыбнулся одними уголками губ.

      Князь Божедар разгневался.

      – Презренный раб! Собака! Вот засунут тебе за пазуху тлеющую головешку, тогда заговоришь иначе – всё расскажешь. Подумай-ка об этом, негодник!.. Даю тебе на раздумье ночь! – И приказал сыну: – Отдай его челяди, пускай посадят в яму.

      Чёрный Вепрь увёл пленника.

      В светлице наступила тишина. Старый больной князь, опустив голову на грудь, сидел в глубоком раздумье. Его высохшие, безжизненные руки недвижно лежали на острых, выпирающих из-под корзна, коленях, нос заострился, глаза запали в тёмные впадины, как у мертвеца, и только тяжёлое хриплое дыхание подтверждало, что в этом немощном теле ещё тлеет жизнь.

      Когда вернулся Чёрный Вепрь, князь обвёл потухшим взглядом присутствующих, хрипло спросил:

      – Что делать будем?

      – Собрать весь полянский полк[17], князь, а в степь выслать дозор из молодшей дружины, чтоб стерегли гуннов, – твёрдо заявил Тур.

      Чёрный Вепрь презрительно

17

Полк – у древних славян это: народ, племя, войско (постоянные княжеские дружины и ополчение – все способные владеть оружием).