Тайна псалтыри. Анатолий Леонов

же так, отец Дасий? – изумился такому ответу Феона. – Мы же говорим о псалтыри, а не о светской книге. Как же псалтырь может быть посторонней в келье монаха?

      – Все так, – ответил библиотекарь, оправившись от невольного смущения, вызванного неудобным вопросом, – но после того, как у нас пропало несколько летописных сводов и «Диалектика» преподобного Иоанна Дамаскина[53], подаренная обители патриархом Филаретом[54], отец наместник строго указал книги в кельи монахам давать только с его личного благословления. Возьми разрешение у игумена, и я с радостью отдам тебе псалтырь.

      – Прости, Маврикий, не в этот раз, – развел руками Феона. – Я спрошу отца Иллария!

      Как умный человек он сразу понял, что разговор окончен, и, учтиво откланявшись, направился к выходу из библиотеки, жестом маня за собой своего подопечного. Согбенный Маврикий, мучимый вдруг напавшими на него желудочными коликами, проскользнул в дверь впереди отца Феоны и засеменил в направлении «нужного чулана», затравленно озираясь по сторонам и шепча под нос какие-то молитвы.

      – Доброго здоровья, отец Дасий! – с порога попрощался Феона, закрывая за собой тяжелую дверь библиотеки.

      – Спаси Христос! – задумчиво ответил библиотекарь и, обернувшись, поймал внимательный и хмурый взгляд инока Епифания, исподлобья брошенный на него.

      Глава 5

      Царский двор уже неделю пребывал в «Угрешском походе»[55]. Частые выезды молодого государя на богомолье в скромную по столичным меркам Николо-Угрешскую обитель весьма изумляли лукавых и чопорных царедворцев, но поскольку от Москвы до нее было не более 20 верст, то многим выбор царя очень нравился. Для изрядно страдавших в дальних государевых паломничествах, тучных, преисполненных степенной лени вельмож было это что-то вроде легкой прогулки за город.

      Начальник Земского приказа[56], крепкий и жилистый, как драгунский конь, Степан Матвеевич Проестев[57] торопливо прошел Святые ворота монастыря. Обогнув с восточной стороны государевы палаты, он, стремительно перепрыгивая через ступеньки, забежал на крыльцо и скрылся за массивной входной дверью. Не останавливаясь, он поднялся по узкой каменной лестнице наверх, в Успенскую церковь. Два выборных стрельца[58] из государева стремянного полка[59] попытались было бердышами перекрыть ему дорогу, но, узнав, молча расступились, пропуская внутрь. С недавних пор Проестев получил особое право заходить к государю без доклада в любое время дня и ночи. Привилегия подобного рода многих при дворе раздражала, но пока с этим можно было только мириться.

      Молодой царь стоял перед алтарем на коленях и прилежно, словно школяр, отбивал поклоны, громкой скороговоркой произнося псалом:

      – Боже в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися.

      Да постыдятся и посрамятся ищущие душу мою.

      Да возвратятся вспять и постыдятся мыслящие ми злая…

      Проестев, не дойдя до Михаила пяти шагов, широко

53

Христианский святой, почитаемый в лике преподобных, один из Отцов Церкви, богослов, философ и гимнограф. По происхождению араб из г. Дамаска. Умер в 753 г. (по др. сведениям, в 780 г. от Р. Х.).

54

Патриарх Московский и всея Руси (1619–1633). Отец первого царя из рода Романовых – Михаила Федоровича.

55

Выезды царского двора на богомолье в Николо-Угрешский монастырь под Москвой.

56

Центральное государственное учреждение XVI–XVII веков, ведавшее управлением Москвой, охраной порядка в столице и некоторыми другими городами, а также таможней и налоговыми сборами.

57

Видный государственный деятель первой половины XVII века. Окольничий. С 1619 по 1637 год руководил Земским приказом. Скончался в 1651 году в преклонных годах.

58

Набирали из лучших воинов московского войска. Выборных стрельцов называли придворной стражей.

59

Стремянной, то есть конный полк (до 2000 человек личного состава), составлял особую стражу государя.