Голова профессора Доуэля. Властелин мира. Александр Беляев

терял контроля над собой.

      От времени до времени он поглядывал на часы и, наконец, подошел к Брике и тронул ее за руку:

      – Пора!

      – Но я не хочу. Вы можете уезжать одни. Я не поеду, – ответила Брике, томно закатывая глаза.

      Тогда Жан молча поднял ее и понес к выходу.

      Публика подняла ропот.

      – Сеанс окончен! – крикнул Жан уже у двери. – До следующего воскресенья!

      Он вынес отбивавшуюся от него Брике на улицу и усадил в автомобиль. Вскоре пришла и Марта с небольшими чемоданчиками.

      – На площадь Республики, – сказал Жан шоферу, не желая указывать конечного пункта. Он привык ездить с пересадками.

      Женщина-загадка

      Волны Средиземного моря ритмично набегали на песчаный пляж. Легкий ветер едва надувал паруса белых яхт и рыбачьих судов. Над головой, в синей воздушной глубине, ласково ворчали серые гидропланы, совершавшие короткие увеселительные рейсы между Ниццей и Ментоной.

      Молодой человек в белом теннисном костюме сидел в плетеном кресле и читал газету. Возле кресла лежали в чехле теннисная ракетка и несколько свежих английских научных журналов.

      Рядом с ним, под огромным белым зонтом, у мольберта возился его друг художник Арман Ларе.

      Артур Доуэль, сын покойного профессора Доуэля, и Арман Ларе были неразлучными друзьями, и эта дружба лучше всего доказывала правдивость пословицы о том, что крайности сходятся.

      Артур Доуэль был несколько молчалив и холоден. Он любил порядок, умел усидчиво и систематически заниматься. Ему оставался всего один год до окончания университета, и его уже оставляли в университете при кафедре биологии.

      Ларе, как истый француз-южанин, был чрезвычайно увлекающейся натурой, сумбурный, взбалмошный. Он забрасывал кисти и краски на целые недели, чтобы потом вновь приняться за работу запоем, и тогда никакие силы не могли оторвать его от мольберта.

      Только в одном друзья были похожи друг на друга: оба они были талантливы и умели добиваться раз поставленной цели, хотя и шли к этой цели разными путями: один – большими скачками, другой – размеренным шагом.

      Биологические работы Артура Доуэля привлекали внимание крупнейших специалистов, и ему сулили блестящую научную карьеру. А картины Ларе вызывали много толков на выставках, и некоторые из них уже были приобретены известнейшими музеями разных стран.

      Артур Доуэль бросил на песок газету, прислонился головой к спинке кресла, прикрыл глаза и сказал:

      – Тело Анжелики Гай так и не найдено.

      Ларе безутешно тряхнул головой и тяжко вздохнул.

      – Ты до сих пор не можешь забыть о ней? – спросил Доуэль.

      Ларе повернулся с такой быстротой к Артуру, что тот невольно улыбнулся. Перед ним был уже не пылкий художник, а рыцарь, вооруженный щитом-палитрой, с копьем-муштабелем в левой руке и мечом-кистью в правой, – оскорбленный рыцарь, готовый уничтожить того, кто нанес ему смертельное оскорбление.

      – Забыть Анжелику!.. – закричал Ларе, потрясая своим оружием. – Забыть