Голова профессора Доуэля. Властелин мира. Александр Беляев

с ними восстановится и движение. – Про себя же подумал: «Как бы Брике не захромала, в самом деле, на обе ноги».

      «Восстановится – как странно звучит это слово», – подумала Лоран, вспомнив о холодном трупе на операционном столе.

      У Брике появилась новая забота. Теперь она часами занималась тем, что пыталась шевелить пальцами на ногах. Лоран едва ли не с меньшим интересом следила за этим.

      И однажды Лоран радостно вскрикнула:

      – Шевелится! Большой палец на левой ноге шевелится.

      Дальше дело пошло быстрее. Зашевелились и другие пальцы на руках и ногах. Скоро Брике уже могла немного поднимать руки и ноги.

      Лоран была поражена. На глазах ее совершилось чудо.

      «Как бы ни был преступен Керн, – думала она, – он необыкновенный человек. Правда, без головы Доуэля ему не удалось бы это двойное воскрешение мертвого. Но все же и сам Керн талантливый человек, – ведь это утверждала и голова Доуэля. О, если бы Керн воскресил и его! Но нет, этого он не сделает».

      Еще через несколько дней Брике разрешили говорить. У нее оказался довольно приятный голос, но несколько ломающегося тембра.

      – Выправится, – уверял Керн. – Еще петь будете.

      И Брике скоро попробовала петь. Лоран была очень поражена этим пением. Верхние ноты Брике брала довольно пискливым и не очень приятным голосом, в среднем регистре голос звучал очень тускло и даже хрипло. Но зато нижние ноты были очаровательны. Это было превосходное грудное контральто.

      «Ведь горловые связки лежат выше места среза шеи и принадлежат Брике, – думала Лоран, – откуда же этот двойной голос, разные тембры верхнего и нижнего регистра? Физиологическая загадка. Не зависит ли это от процесса омоложения головы Брике, которая старше ее нового тела? Или, быть может, это как-то связано с нарушением функций центральной нервной системы?

      Совершенно непонятно… Интересно знать, чье это молодое, изящное тело, какой несчастной голове оно принадлежало…»

      Лоран, ничего не говоря Брике, начала просматривать номера газет, в которых печатались списки погибших при крушении поезда. Скоро ей попалась заметка о том, что известная итальянская артистка Анжелика Гай, следовавшая в поезде, потерпевшем крушение, исчезла бесследно. Труп ее обнаружен не был, и над разрешением этой загадки изощрялись газетные корреспонденты. Лоран была почти уверена, что голова Брике получила тело погибшей артистки.

      Сбежавший экспонат

      Наконец в жизни Брике настал великий день. С нее были сняты последние бинты, и профессор Керн разрешил ей встать.

      Она поднялась и, опираясь на руку Лоран, прошлась по комнате. Движения ее были неуверенны и несколько порывисты. Иногда она делала странные жесты рукой: до известного предела ее рука двигалась плавно, затем следовала задержка и как бы принужденное движение, переходившее опять в плавное.

      – Все это пройдет, – убежденно говорил Керн.

      Немного беспокоила его только небольшая ранка на ступне Брике. Ранка заживала медленно. Но со временем