Гуляйполе. Игорь Болгарин

Нестор. – Ты шо, кого-то бачив?

      – Н-не.

      – А ты?.. Ты?.. – спросил он у братьев Лепетченко, Каретникова, Лашкевича, Щуся.

      – Да вроде никого.

      – Он и Настя спала. Никого не бачила. Правда, Настя?

      – Бачила, – заупрямилась Настя. – Зайчика бачила.

      – Во! Молодец! – похвалил ее Нестор.

      Прошло еще совсем немного времени, и чуть ли не над их головами раздалось несколько выстрелов. К разгоревшемуся костру вышли трое полицейских. Один, видимо старший, приблизился к мальчишкам, внимательно ощупал всех глазами, сказал:

      – Тут человек пробигав! В яку сторону?

      – Человек? – удивился Нестор.

      – Ну як же! Он мимо вас пробиг и вроде як в те кусточки шмыгнув! – вмешался второй полицейский. – Не могеть быть, шоб ничого не видали!

      – Очи есть! – сказал Нестор. – Шо-то, конечно, бачилы.

      – Говори!

      – Две собаки пробиглы. И ще цыгане. С медведем, до кибитки привязанным. Пришлось глаз не смыкать. Вы ж сами знаете, пан начальник, як ции цыгане коней крадуть…

      – Ще! Ще кого видали?

      – Зайчика, – сказала Настя. – Зайчик он там пробигав.

      – Идиоты! – рассердился старший полицейский. – Мы человека разыскиваем! Злодия!

      – А человека, извиняйте, не бачилы, – искренне огорчился Нестор. – Честне благородне! Шоб мене чорты на том свете в смоле варили!

      Когда полицейские исчезли и смолк треск сучьев под их сапогами, Нестор обратился к Калашнику:

      – Сашко! Отгониш коней на панску конюшню. Скажешь Степану, шо, мол, Орлик кудась запропастывся, так я пошел его шукать.

      – Поняв. Другого не пойму: на кой черт тоби було чужому дядьку коня отдавать? Хто он тоби, сват чи брат? – удивился Калашник.

      – Сам не знаю, – пожал плечами Нестор. – Просто дядько попав в беду.

      – Ну да. Теперь вин з биды выберется, а ты в нее попадешь, – заметил Сашко.

      – Ох и пороть же тебе будуть! – вздохнул Щусь, выражая явное сочувствие.

      – Ничо. Стерплю.

      – Платить за коня придеться. Могуть и хату отобрать.

      – Не одберуть. Она на ладан дыше. Скоро завалытся.

      …Хата и в самом деле была самая обычная, как и большинство в Гуляйполе. Под соломенной крышей. Пол глиняный – «доливка». Маленькие оконца. Внутри – нищета. Правда, не кричащая. У оконца на столике стояла швейная машинка «Зингер» – напоминание о прежнем скромном достатке. Лампадка в покуте у божницы, убранной засушенными цветами. На полатях спали Григорий и его меньший брат Нестор. Еще два брата – Савва и Карпо – женатые и жили отдельно, третий – Омельян, тоже женатый – был на японской войне.

      Мать, Евдокия Матвеевна, потормошила Нестора за плечо. Тот открыл глаза:

      – Шо, мамо?

      – Настя просыть, шоб выйшов.

      – О господи, поспать не дадуть. – Нестор торопливо натянул штаны, вышел на крыльцо.

      Возле калитки стояла Настя.

      – И шо тоби не спиться? – проворчал Нестор.

      – Идить ближче, секрет скажу.

      Нестор подошел к калитке.

      – Приходыв дядько… – прошептала Настя.

      – Той,