Время Каина. Анатолий Рубцов

она. Так переключи на что-нибудь другое, вздыхал Петрович. Как тебе не надоедает? Тысячи лет одно и то же!

      – Неужели тебе не интересно, что происходит в мире? Ведь это же ваш Майдан, – поинтересовалась однажды Кло.

      – Ты же сама говорила, что в мире ничего не меняется. Тогда к чему это?

      – По правде говоря, я сказала не подумав. Вот – не было же когда-то телевидения, а теперь есть. Не знаю только, хорошо это или плохо. Скорее всего, телевизор – это изобретение дьявола. Как и те страсти, – войны, теракты, грабежи, убийства, – которые беспрерывно показывают с его помощью, тиражируя их и тем самым вербуя новых сторонников темных сил…

      – О! Все забываю спросить… А что это произошло у Ананке с этим Гласиа? Зачем губернатору преисподней(!) потребовалась ее сумка?

      – А тебе-то зачем это знать? Может, лучше поиграем во что-нибудь, в кости например? Или в нарды?

      – Послушай, меня уже тошнит от всех этих игр. И меня совершенно не интересует, нарушаешь ли ты законы теории вероятности каким-то образом, или опять мухлюешь. Просто я хочу знать – знать со стопроцентной точностью, – как это всё случилось с Гласиа, и почему, черт возьми, я оказался в заточении в этом доме.

      – Что?… Ты сказал со стопроцентной точностью? – Кло надолго замолчала. Она выглядела очень расстроенной, если не сказать – потрясенной. Казалось, она вот-вот разрыдается. – ИСЧИСЛИЛ БОГ ЦАРСТВО ТВОЕ И ПОЛОЖИЛ КОНЕЦ ЕМУ, – вдруг быстро проговорила она. – Я ведь просила не спрашивать о прошлом. Но если не можешь… – она разочарованно развела руками, – если ты не можешь иначе… пусть будет по-твоему…

      По окончании трапезы, которая, как показалось Петровичу, на этот раз проходила довольно скучно – без смеха и увлеченных разговоров, – он шел, раздумывая, чем бы заняться дальше. Ему было понятно, что надеяться на появление Кло в его апартаментах в ближайшее время не приходится, и совершенно не понятно – какая кошка пробежала между ними. А жаль: ведь он так привык к ее присутствию и, более того – покровительству, жизненно необходимому в абсолютно непостижимом мире этого дома. Да и всё остальное выглядело достаточно мрачно. Он подумал вдруг, что попал в полную зависимость от расположения нескольких дам, обладающих вздорным, совершенно непредсказуемым характером. К тому же он все еще сомневался в их психической состоятельности: а ну как здесь филиал Павловской больницы? – и кстати, на то очень похоже. Ведь если бы не атмосфера этой квартиры (в которой, согласитесь, трудно было не сойти с ума): постоянная полутьма, бесконечные коридоры, полное безмолвие, облака тумана, – как бы он воспринял при солнечном свете, на свежем воздухе их откровения по поводу своей божественной сути, как бы воспринял рассказ о двадцать пятом духе, губернаторе преисподней Гласиа Лаболасе? Да, как? – без всякого сомнения, послал бы их куда подальше, подумал он. Вот и выходит, что надо немедленно предпринимать меры для побега, если, конечно, они, эти фурии, эти мойры, эти эринии, сами не отпустят его на волю.

      Одна из «фурий» шла ему навстречу. Сначала Петровичу показалось,