Время Каина. Анатолий Рубцов

именно случилось между нами, то тебе следует поинтересоваться у Лахе. Это она у нас занимается прошлым.

      – Ну вот, сначала ты запрещаешь мне крутить шашни с сестрами, а теперь толкаешь меня в объятия Лахе, – решил поддразнить подругу Петрович. Он-то знал, что, как только прозрачную поверхность источника любовных отношений начинает затягивать ряска рутины, повседневности, обыденности, не мешает поднять легкую волну камушком ревности, брошенным как бы невзначай в его безмятежные глубины. Знала ли это Кло?

      – Никто не может жить только настоящим. Каждый в конце концов обязан задуматься о прошлом. Хотя бы для того, чтобы лучше понять свое настоящее, – философски заметила Кло. Петровичу как любителю старины с ней трудно было не согласиться.

      – Но ты ушла от ответа! – уличил он подругу в неискренности. – Я ведь просил объяснить мне, чем ты занимаешься. А ты вместо ответа обвиняешь меня в несуществующих грехах.

      – Ладно. Нет никакого смысла что-либо скрывать от тебя. – Она поднесла к его глазам раскрытую ладонь с клубком ниток. – Это – не что иное, как человеческая жизнь. Она записана на этой нити. Тут каждый вздох, каждое возникшее или подавленное желание, каждый поступок – пусть даже не совершённый, а только планируемый человеком. Сколько людей, столько и клубков – все они хранятся в подвале. Я обязана следить за качеством записи, чтобы она шла непрерывно. Знаешь, иногда люди умудряются фальсифицировать даже собственную жизнь. Что ж, это их дело, а мое – обеспечить подлинность записи, сделанной на этой нити.

      Петрович с уважением посмотрел на нее:

      – Это сколько же работы, подумать страшно: семь миллиардов клубков! Когда только ты успеваешь с ними разобраться?

      – Я вмешиваюсь только в исключительных случаях. Предварительная обработка клубков происходит, в основном, в автоматическом режиме. Эта операция осуществляется в подвале.

      – Ага! Тогда расскажи мне о подвале.

      – О подвале? Считай, что это – обыкновенный архив. И работа там полностью соответствует архивной. Я там, кстати, никогда не бывала. Да и не хотела бы. Так как для того, чтобы туда попасть, надо связываться с Ароном. А это очень неприятная личность.

      – Мне тоже так показалось в лифте… А не Харон[3] ли его настоящее имя?

      – Его и в самом деле так звали когда-то, очень давно. Но мне больше ничего об этом не известно.

      – А где же тогда его пес Цербер?

      – На самом деле, Цербер и Арон – это одно и то же.

      – Не может быть. Арон, возможно, и неприятный тип, но не настолько же.

      – Вот если бы ты вздумал бежать отсюда, то сразу бы понял свою ошибку.

      – Ты хочешь сказать, что выйти отсюда так же трудно, как из Аида?

      – Не хочется тебя пугать, но это именно так.

      Петрович присвистнул и надолго задумался.

      – Но вы-то выходите, – наконец сказал он.

      – Мы – никогда. Иногда на землю выбирается мама. Об этом надо заранее предупреждать Арона. В оговоренный срок

3

В греческой мифологии – перевозчик душ умерших через реку Стикс или Ахерон в Аид (подземное царство мертвых, выход из которого охранял трехголовый пес Цербер).