Генералиссимус с бантиками. Виталий Матвеевич Конеев

и в полном изумлении вскрикнул: на его руках было только два пальца!

      – Как же я буду жить с двумя пальцами, – растерянно сказал король, осматривая руки и карету в поисках пропавших пальцев. – Ведь я ими не смогу взять сундук со своим золотом.

      – Своё и без рук берётся, – сказала фея.– Приехали. Выходи.

      Они вышли из кареты на пустынную замковую площадь перед высокой цитаделью – основной башней. На её толстой стене кое-где были маленькие узкие окна. Людоедий поёжился. Ему показалось, что из этих окон за ними кто-то наблюдал, внимательно и настороженно.

      – Я боюсь, что на меня…– Людоедий замялся и не решился сказать, что на него кто-то хотел сбросить сверху камни, сказал другое: – Меня это не украсит.

      – Когда ворует король – это не воровство.

      – А что это такое?

      – Взять взаймы.

      – Но я не буду отдавать золото.

      – Не волнуйся, Мудрый не узнает о твоём займе

      Разумеется, король Мудрый спал в комнате, где не было окон, не горели свечи, так как свет всегда мешал королю наслаждаться долгим и крепким сном.

      Преследуя летящий по воздуху сундук, Урий, а за ним Дубина и Жердина, поднялись по винтовой лестнице в спальню короля. Увидели, что сундук скользнул под кровать, а его крышка плотно закрылась. В комнате стало темно. Лишь слабый луч света падал в спальню из-под двери и чуть рассеивал темноту.

      Дубина и Жердина, при виде желанной добычи, что ждала их под кроватью, бросились к сундуку.

      – Вначале, подпилите ножки, – сказал Урий.

      – Теперь они нам не нужны, – ответил Дубина, сноровисто идя на четвереньках под кроватью.

      – Но король может во сне увидеть всё. И тогда он легко поймает вас.

      – А если проснётся? – спросил Дубина, пытаясь обхватить огромный сундук руками.

      – Мы успеем убежать через подземный ход. А король не скоро придёт в себя после падения на пол.

      Дубина и Жердина согласились с Урием и подошли на четвереньках с пилой в руках к ножке кровати, легли на животы и осторожно сделали запил, чтобы пила держалась в одном месте ножки, а не скользила бы ней. И начали пилить, тихо приговаривая, как это делали опытные лесорубы: «Тебе – мне, тебе – мне». Пилить парни умели.

      Урий усмехнулся и отошёл к двери. Осторожно приоткрыл её. В коридоре раздавался звук громкого топота бежавших людей, тяжёлого дыхания и хрип. Урий вновь усмехнулся и отступил в тёмный угол.

      – Остановись, – сказала перед дверью Зловринда. – Переведём дух.

      – А вдруг Мудрый догадается?

      – Не догадается. Он не заметит пропажу. Мудрому деньги не нужны.

      – А нам деньги позарез нужны, – сказал Людоедий и прижался ухом к двери. – Зловринда, там какой-то звук, похожий на разговор.

      – Это король говорит во сне. Открывай дверь.

      Один за другим они скользнули в тёмную комнату и остановились.

      – Зловринда, ты слышишь?

      – Да, двое повторяют: «Тебе – мне». И ещё звон…

      – Я