Генералиссимус с бантиками. Виталий Матвеевич Конеев

и дунула в сторону дверцы кареты – та распахнулась. – Сейчас я зажгу спичку, и ты, гадкий, сгоришь в одно мгновенье.

      – Я скажу!

      – Где Катя?

      – Она убежала в королевские сны.

      – О! – удивлённо воскликнула фея и вновь стукнула по голове мальчика. – Кто ей помог открыть дверь?

      – Дубина и Жердина.

      – А почему она побежала туда? Говори правду, – с угрозой в голосе приказала Зловринда, потряхивая перед лицом куклы коробок спичек. – И помни, гадкий, что такими куклами, как ты, я растапливала камин в своём замке.

      – Катю позвала принцесса Кэт на помощь.

      – Это ложь!– крикнула фея и выдернула из коробка спичку.

      – Они говорили через старое зеркало.

      – Вот как, – удивлённо сказала Зловринда и повернулась лицом к Людоедию.

      С её набелённых щёк посыпалась вниз пудра, так как голова феи трястись от гнева и ярости, но Зловринда сдержала свои чувства и, глубоко вздохнув, сладким голосом спросила толстяка:

      – Почему ты плохо осмотрел замок принцессы.

      – По-моему, там нет зеркал.

      – Ах, по-твоему. – Фея поджала тонкие землистого цвета губы и вновь сладким голосом заговорила: – Конечно, мою ошибку можно простить, потому что я молодая девушка. Мне вчера исполнилось двадцать один год. Но ты-то, старый пень, о чём думал?!

      Людоедий помолчал, вспомнив слова своей мамочки, которая однажды сказала ему, что он младше своей сестры Зловринды на двадцать лет. Но Людоедий умел считать только до десяти, потому что королям знать счёт не обязательно. Для такого дела всегда найдутся другие люди.

      И вот сейчас Людоедий попытался вычислить или подсчитать: сколько ему лет, если Зловринде двадцать один год? А она старше Людоедия на двадцать лет, а в то же время назвала его «старым пнём», то есть человеком преклонного возраста.

      Людоедий помотал головой. Нет. Он не знал, что сделать с этими крупными цифрами, чтобы понять: сколько ему лет?

      Между тем, фея успокоилась и мягким голосом заговорила с куклой, изобразив на своём лице добрую материнскую улыбку:

      – Ты предал свою хозяйку Катю. Я люблю предателей и гадких, паршивых мальчиков. Я даю тебе имя: Урий. Хочешь ли ты стать человеком?

      – Да.

      – А что ты будешь делать, когда станешь настоящим гадким мальчиком?

      – Я буду делать зло хорошим девочкам.

      Фея радостно улыбнулась. Её щёки широко раздвинулись, и с них вновь посыпалась вниз белая пудра. Зловринда одобрительно похлопала костлявыми ладонями.

      – О, какое похвальное желание.

      Фея сняла с пояса связку ключей, поискала нужный ключ, протянула его кукле.

      – Возьми мой милый, гадкий Урий. Этим ключом ты откроешь дверь «Королевских снов». Иди за Катей и выдай её Магистру. А за эту услуга я сделаю тебя настоящим мальчиком.

      Урий вышел из кареты. Фея длинным пальцем приподняла занавеску на окне и проследила за тем, как Урий скрылся за дверью. Зловринда, дрожа острыми плечами, рассмеялась.

      – Он