Генералиссимус с бантиками. Виталий Матвеевич Конеев

утирая с лица обильный пот, ответил Жердина, продолжая двигать пилой. – Мы нашли золото…работаем, а они…Какая наглость!

      Парни были опытными лесорубами и всегда любили доводить дело до конца. А им нужно было перепилить ножку кровати, поэтому Дубина и Жердина, не прекращая работы, схватили свободными руками скобу сундука и рванули его на себя. Сундук выскользнул из рук Людоедия и феи. Король сердито сказал:

      – Это как понимать?

      – А так и понимай, – откликнулся с другой стороны Дубина. – Я не возьму вас, парни, в долю. Сундук делится только на две части – между Дубиной и Жердиной.

      – Ха! – воскликнул Людоедий. – Он говорит, что сундук делится между дровами. Вот и пускай он там делится, а вы-то при чём?

      – А притом, что он наш.

      – Да, наш, – поддержал Дубину Жердина, не отрываясь от пилы и пиленья ножки. – Мы его…его… – парень не смог выговорить слово «нашли» и сказал другое: – Мы его нажили.

      – Вы нажили моё золото? – в изумлении от наглости парней надсадно пробормотал Людоедий.

      – Да, нажили, – ответил Дубина. – Проваливай. Я сильный. Я быка кидал одной левой на десять шагов.

      Но ослепший и оглохший от злости Людоедий, не услышал последние слова Дубины и, изловчившись, стукнул кулаком по носу Дубину. Тот вскрикнул, но не прекратил работу, не оторвался от пилы. И в свою очередь, тоже изловчившись, лягнул ногой кого-то в темноте. Это была фея. А нога Дубины попала в её лицо и сбила с него половину лежавшего на нём слоя пудры. Сквозняк подхватил пудру и понёс её на лесорубов. Они стали чихать.

      – Эти воры нас газами травят, – пробормотал Дубина.

      А король Людоедий, не зная о том, что Дубина очень сильный и мог кидать одной левой рукой быка, вновь изловчился и стукнул кулаком Дубину и Жердину. А фея, обозлённая на то, что её – женщину – кто-то посмел лягнуть ногой в лицо, выхватила из кармана пудреницу. И метнула её в темноте в парней. Они ещё громче стали чихать, старательно двигая пилу и время от времени говоря: «Тебе – мне, тебе – мне».

      И тут Людоедий догадался, что происходило.

      – Зловринда, они сделали дырку в сундуке. Вытаскивают монеты и делят их. Слышишь, как звенит золото?

      Пила звенело звонко: дзинь – дзинь! От этого звона король Людоедий пришёл в ужас и схватился руками за свою голову, со стоном пробормотал:

      – Они считают и считают мои деньги.

      – Скажи им, что ты король. Они испугаются.

      – Да, как я скажу? Ведь мне надо принять королевскую позу. Откинуть голову назад. А пока я могу откинуть только свои ноги.

      Зловринда насторожилась, потому что услышала ржание коней, а потом- звонкое цоканье подков на каменной площади замка, скрип колёс и уезжавшей прочь кареты. В это же время затрещала королевская кровать, огромная и высокая, она стала медленно разрушаться. Но ещё до того, как она рухнула, Людоедий поднял крышку сундука. Яркий свет ударил ему в лицо. Он протянул обе руки к золоту и обнаружил, что золотые монеты были нарисованы на бумаге.

      Зловринда