Наблюдатели. Александр Владимиров

где была спрятан диктофон, открыла замочек и… аппарата на месте не оказалось. «Я могла спрятать его в другом месте?»

      Нет! Она прекрасно помнила, как положила диктофон здесь. Но тогда где он?

      Во время ее отсутствия в дом проникли воры?

      Катя осмотрела комнаты. Все, представляющее хоть небольшой интерес для похитителей, на месте. Что же получается: воры не взяли ничего, что лежало на виду? Но открыли тайник и вытащили одну-единственную маленькую вещицу? Полная глупость.

      Скорее всего – это тот же ночной гость. Он догадался, что Катя прокрутит запись своему приятелю. Подарок пришел, подарок ушел.

      Катя находилась в такой растерянности, что не сразу услышала сигнал машины. Иван уже приехал и ждал ее.

      Он тут же обратил внимание, что у Кати что-то случилось, напрямик спросил. Она лишь вздохнула:

      – Я потеряла очень ценную вещь.

      – Кольцо? Серьги?

      – Не совсем.

      – Это не невосполнимая утрата. Скажи, что, и я куплю тебе такую же вещицу.

      Катя бросила на него пытливый взгляд:

      – Ты серьезно?

      – Серьезнее не бывает.

      – Она может быть очень дорогая.

      – Не разорюсь, – вздохнул Иван. – Должен же я побаловать девушку, которая мне безумно нравится.

      – Спасибо, но купить ее невозможно.

      – Даже так? Все равно не огорчайся.

      Машина помчала их в город, но при въезде в него, они остановились. Перед Катериной возник величественный храм, окруженный высокой красной стеной. Уже глядя на нее, Катя залюбовалась изумительной работой старых мастеров: кирпичик к кирпичику. А какие узоры! Словно создавали все это не люди, а ангелы.

      – Наша достопримечательность, – сказал Иван.

      – Монастыри вообще главная достопримечательность Руси, – ответила Катя, упиваясь рассыпающимся золотом куполов.

      Она осенила себя крестным знамением, и в тот же миг раздались мелодичные перепевы колоколов. Музыка была столь дивна, что Катя воскликнула:

      – Как мне этого не хватало в Германии. Знаешь, Иван, где бы русский человек ни жил, на какую бы чужбину его не забрасывала судьба, он обязан помнить: есть на свете его земля, его народ, его вера. И если Русь позовет его, он должен отринуть богатство, успех, которых он может и достигнет в чужом краю, и поспешить на призыв своей Родины.

      – Если бы все русские так рассуждали! – промолвил Иван и предложил подруге выйти, осмотреть монастырь.

      Храмов оказалось три. Шла служба, пение хоров пробуждало к новой жизни, где торжествуют Истинные Ценности добра и любви, а уродливые обладатели кровавых миллионов не топчут красивых, духовно чистых людей. Бешеные ритмы словно исчезли навсегда, вместо них – покой и умиротворение. И где-то далеко-далеко отсюда осталось поклонение законам зла. Словно гигантская птица расправила над этим местом крылья, дабы нести Божественное откровение. Монахи, что им встречались на пути, приветливо улыбались, и в каждой улыбке Катя прочитывала: «Во славу Божию!»

      Катя заходила в каждый храм, ставила свечку, падала ниц перед образами и просила прощения. За что? Может за