Триумф графа Соколова. Валентин Лавров

под сводами зала.

      – Как? – язвительно улыбнулся Белецкий.

      – Служебное преступление, последствия которого, возможно, будут испытывать и наши внуки. Будь моя воля, я отправил бы вас, Степан Петрович, в рудники.

      Белецкий парировал:

      – К счастью, Аполлинарий Николаевич, воля не ваша!

      Соколов продолжал:

      – Дело вовсе не в количестве охранников, а в их качестве. И ваш департамент, насколько я знаю, тоже охраняют сто человек. Вы, Степан Петрович, свою персону цените столь же дорого, как покойного премьера?

      В зале раздались смешки, даже министр улыбнулся.

      Белецкий, бледный от злости, подскочил в кресле, всем туловищем повернулся к министру:

      – Почему всякий полковник может меня, старшего по чину и должности, оскорблять?

      Соколов громко рассмеялся, а министр резонно заметил:

      – Этот полковник не «всякий», а гордость российского сыска.

      Умный, но злой Мартынов не к месту выскочил:

      – И все же из уважения к генеральскому мундиру можно было бы полковнику вести себя сдержанней!

      Джунковский, прищурившись, процедил сквозь зубы:

      – Кстати, прежде чем вы, Александр Павлович, уселись в кресло начальника московской охранки, это кресло предлагали Аполлинарию Николаевичу.

      – Да, это так! – подтвердил премьер-министр Коковцов. – Но граф отказался…

      – И в правах вполне равен всем присутствующим! – веско добавил Джунковский. Он теперь твердо решил: «Наглеца этого Белецкого следует отправить в отставку! Корыстный, не заслуживающий доверия тип!»

      Запоздалые споры вокруг урезанной сметы, значительное сокращение выдачи железнодорожных билетов и изъятие их из ведения Белецкого, а также выработка мер против народного пьянства продолжались часа три.

      О принятии мер по последнему, злободневному вопросу весьма и давно ратовал государь.

      Уход по-английски

      – Вопросы есть, господа? – спросил Джунковский.

      Все совещание дремал в кресле новый (взамен умершего в октябре генерала Дедюлина) дворцовый комендант Воейков. Должность его была тихой, вроде бы незаметной, но по своей близости к государю весьма влиятельной.

      И вот, воспрянув от дремоты, Воейков негромким голосом проскрипел:

      – Владимир Федорович, курсирует слух, видимо лживый, что вы якобы добились сокращения расходов по графе «Секретные суммы». И даже государь не согласен с вашим проектом. И по сей прозаической причине мы все еще не получили сведения по финансированию наших ведомств. Опровергните, пожалуйста, сии инсинуации.

      Джунковский тяжело выдохнул, словно собирался принимать горькое, но необходимое лекарство, и сказал:

      – Я уже говорил: намечено большое уменьшение расходов. Лучше сказать: мы будем проводить сокращение безмерно раздутых штатов. Отсюда естественным образом и произойдет сокращение расходов. Об упразднении районных охранных отделений вы уже знаете. Вас, Владимир Николаевич, сокращения сметы