Страсти роковые, или Новые приключения графа Соколова. Валентин Лавров

томно произнесла:

      – Граф, как я счастлива видеть вас!

      Соколов с доброжелательностью отвечал:

      – А я – нет. Предпочел бы встречаться в «Яре» или в директорской ложе Большого театра. Было бы приятно увидать вас, сияющую красотой, в Дворянском собрании, где с радостью танцевал бы с вами.

      За сутки ареста Зинаида успела вся сникнуть, глаза женщины были переполнены печалью.

      Соколов с грустью смотрел на несчастную женщину.

      – Знаете, какое меня охватывает чувство, когда я прихожу в тюрьму?

      Зинаида вопросительно взглянула на сыщика.

      – Меня поражает та тоска, безысходная скука, которые словно разлиты в воздухе. Кто-то очень точно сказал: тюрьма – это кладбище живых. Уже через несколько месяцев заключения все арестанты делаются похожи один на другого. Походка у всех тяжелая, движения и мысли вялые, цвет лица болезненно-серый, взор тусклый. – Сыщик сочувственно посмотрел на собеседницу. – Особенно тяжело переносит заключение женщина, привыкшая к хорошей жизни, к изящному обществу. Все нервы натягиваются до крайнего предела. Даже на психике это отражается…

      Зинаида, встрепенувшись при последних словах, прислонила палец к губам, едва слышно издала звук «шш…». Подавшись вперед, таинственно прошептала:

      – Граф, я вынуждена открыться: я жду от вас ребенка. И любовь моя к вам все растет. Прошу, нет, требую: разделите со мной брачное ложе. Незамедлительно!

      И Зинаида стала раздеваться, быстро и ловко расстегивая застежки и пуговицы, швыряя одежды на пол.

      Соколов со спокойным любопытством наблюдал за ней. Зинаида предстала во всей своей блистательной красоте – плотное розоватое тело, крепкие груди с налитыми сосцами, развитые бедра и стройные ноги.

      Она легла на диван в самой непристойной позе, поманила:

      – Ну, иди скорей, только дверь закрой на ключик!

      – Божественная, ласкать ваши перси и лядвии – мечта королей. Но не будем забывать, что сейчас мы не в опочивальне. К моему отчаянию, любовные игры придется отложить на срок, который зависит только от вас.

      Зинаида резво села на диване:

      – Хочу к себе домой – вместе с вами…

      Соколов невозмутимо продолжал:

      – Зинаида Васильевна, испытывая душевное к вам расположение, должен вам конфиденциально кое-что сообщить. Многомесячное тюремное сидение отражается на психике. Положим, что болезнь скоропостижно поразила вас. Судя по всему, это паранойя эротика. Говоря по-русски – любовное сумасшествие. В вашем случае налицо все признаки этой болезни, кроме единственного, который обязательно присутствует у всех пораженных этой самой паранойей.

      Зинаида поднялась с дивана, вся подалась вперед. Тема разговора явно ее заинтересовала.

      Соколов продолжал:

      – Я сейчас назову этот признак, и вы сами убедитесь, что болезнь симулировали неумело, без знания дела. Хотя мне глядеть на вас – сплошное удовольствие, можете сидеть раздетой, хотя это несколько сбивает с мыслей.

      Зинаида