Каюсь. Том 1. Полина Александровна Раевская

но тут кто-то придерживает поднос. Встречаюсь с обеспокоенным взглядом Стаса и чувствую, что вот сейчас точно расплачусь. Он быстро забирает поднос и тоном, не терпящим возражений, произносит:

      – Иди, передохни. Скажешь Алле, что я взял твои столики, пока ты обедаешь. Майкрос давай!

      – Не надо. Все нормально, –смутилась я, удивленная и тронутая его пониманием. Он раздраженно втянул воздух.

      – Ян, просто дай майкрос и ступай.

      Не знаю, что именно, но что-то в его тоне заставило меня протянуть ему машинку. Он молча взял ее и уже собирался уйти, но вдруг сказал:

      – Обязательно съешь эту жрачку, ты ее заработала, так что насладись моментом!

      Я хохотнула сквозь слезы и пошла вниз.

      По дороге сказала Алле, что иду обедать, в ответ та лишь кивнула.

      В подсобке достала из холодильника свой салат, поставила на стол шедевр из помидор, сыра, маслин и какой-то зелени. И меня прорвало. Задыхаясь от слез, медленно опустилась на стул и начала рыдать навзрыд. Вступать во взрослую жизнь оказалось тяжелее, чем я думала. Материальный мир не делает скидок на возраст и неопытность, он живет по жестоким законам. И выживает в нем лишь тот, кто умеет хитрить, не показывать слабостей, держать удар и быстро учится на ошибках. Остальных же в два счета ломают, подминая под себя.

      Знаете, я ведь уже вроде как попрощалась с детством, но в реальности это происходит только сейчас. Когда ни сделав и шагу, меня уже сбили с ног. Но я буду не я, если сдамся так легко.

      Поэтому утерев слезы, решительно пододвинула к себе тарелку и начала сосредоточено жевать овощи, не чувствуя вкуса. Да и плевать! Пора учиться делать невозмутимую рожу, когда больно, неприятно и невкусно. Хочешь жить – умей вертеться! Так всегда говорит мама. И эта истина теперь мною прочувствована, а не просто принята к сведению. Она не последняя в моей жизни, мне еще много раз придется обжечься и пораниться, прежде чем я наберусь опыта, как жить в этом мире. Но с каждым разом я буду становиться все жестче, равнодушней и безжалостней, а как следствие, сильнее. Ведь именно в этом заключается сила.

      С таким воинственным настроем я вышла в зал. Стас подмигнул мне, я благодарно улыбнулась и принялась за работу. До конца смены оставалось несколько часов, и они прошли спокойно. Я была внимательна и осторожна, но настроение от этого не улучшилось. Более того, увидев, сколько заработали чаевых ребята в отличие от меня, вновь стало обидно. Я работала не хуже остальных, но мои заработки утверждали об обратном.

      Плюнув на невеселые размышления, быстро переоделась, горя лишь одним желанием – покинуть этот гадюшник. Моральных и физических сил не осталось – меня действительно выжали до нитки. Окунуться в прелести взрослой жизни я оказалась не готова. Собравшись, побежала на выход. Мне срочно нужен был свежий воздух. У черного входа происходила разгрузка продуктов. Я чуть не взорвалась от злости, не зная, что делать.

      – Пошли через