Пугачев и его сообщники. 1773 г. Том 1. Николай Федорович Дубровин

куда едешь? – спросил Серединцов Семенникова.

      – Я еду в пятисотскую команду, – отвечал он, – наши казаки были в Царицыне и обещались к государю приехать, то и мне в ту команду надо ехать.

      На вопрос Серединцова, правда ли, что в Царицыне содержится государь, Семенников отвечал, что правда.

      – Он мне открыл все свои тайности, – говорил Семенников, – имеет на лбу, на груди и на спине знаки; караульные, капрал, солдаты и я ему присягали, и он пожаловал меня адъютантом.

      Семенников уговаривал Серединцова ехать вместе с ним к пятисотной команде и уверял, что вся она чрез казаков Еремеева с товарищами уже знает о самозванце и готова склониться на их сторону.

      – У нас положено так, – говорил Семенников, – если вся пятисотная команда к нам приступит, то, взяв государя из-под караула и освободив из желез, тут же на месте в Царицыне и объявить его государем. Если же сему случится противное и та команда на призыв наш не поступит, то хотя находящихся в этой команде нашей станицы казаков шестнадцать человек возьмем и государя вместе с караульными уведем.

      Серединцов согласился ехать с Семенниковым и, взяв из табуна старшины Чернозубова по две лошади каждый, отправились за пятисотной командой, уже выступившей в поход. На речке Быстрой, где предполагали нагнать команду, они ее не застали, а у Фоминых колодезей нагнали своих станичников, Анания Еремеева и Конона Федотова с товарищами, и звали их в Царицын для освобождения государя.

      – В бытность вашу в Царицыне, – говорил Семенников, – обещались вы государю Петру Федоровичу, чтобы догнать отправленную пятисотную команду и, подговори ту команду и избрав лучших лошадей, хотели увезти государя из Царицына.

      – Когда нет всей команды, – отвечали казаки, – так нам там делать нечего. Мы еще за неделю до вашего приезда все шестнадцать человек сговорились ехать в Царицын для взятия государя, набрали девять заводных лошадей, из коих одну для государя, другую под тебя, третью под караульного капрала да шесть под караульных солдат. Однако предприятие это оставили, видя свое малолюдство, а больше опасаясь, если государя получим, а пятисотная команда к принятию его и признанию государем отречется, то все мы погибнем.

      Семенников предложил тогда отправить казака Лариона Решетникова в пятисотную команду, но та без письменного приказания идти в Царицын не решилась. Тогда совещавшиеся на Фоминых колодезях разъехались в разные стороны: Еремеев с товарищами поехали в команду, а Серединцов с Семенниковым возвратились в станицу[199]. Там они подговорили молодежь идти с ними выручать государя и решили утопить всех тех, которые могли противиться исполнению их намерения. В числе приговоренных к смерти были: станичный атаман Афанасий Лобынин, отставной старшина Петр Чернозубов, священник Гавриил и старик казак Яков Соловьев. Все эти лица узнали о намерении Семенникова и по почину Чернозубова 1 июля собрали казаков на совещание. Чернозубов прочел собравшимся копию с

199

Показания Серединцова 9 и 12 июля 1772 г. //