Стихотворения. 1814-1836. А. С. Пушкин

любовью возгорит».

      Идет Одульф; во взорах – упоенье,

      В груди – любовь, и прочь бежит печаль;

      Но близ его во тьме сверкнула сталь,

      И вздрогнул он – родилось подозренье:

      «Кто ты? – спросил, – почто ты здесь? Вещай,

      Ответствуй мне, о сын угрюмой ночи!»

      «Бессильный враг! Осгара убегай!

      В пустынной тьме что ищут робки очи?

      Страшись меня, я страстью воспален:

      В пещере здесь Эвлега ждет Осгара!»

      Булатный меч в минуту обнажен,

      Огонь летит струями от удара…

      Услышала Эвлега стук мечей

      И бросила со страхом хлад пещерный.

      «Приди узреть предмет любви твоей! —

      Вскричал Одульф подруге нежной, верной. —

      Изменница! ты здесь его зовешь?

      Во тьме ночной вас услаждает нега,

      Но дерзкого в Валгалле ты найдешь!»

      Он поднял меч… и с трепетом Эвлега

      Падет на дерн, как клок летучий снега,

      Метелицей отторженный со скал!

      Друг на друга соперники стремятся,

      Кровавый ток по камням побежал,

      В кустарники с отчаяньем катятся.

      Последний глас Эвлегу призывал,

      И смерти хлад их ярость оковал.

ОСГАР

      По камням гробовым, в туманах полуночи,

      Ступая трепетно усталою ногой,

      По Лоре путник шел, напрасно томны очи

      Ночлега мирного искали в тьме густой.

      Пещеры нет пред ним, на береге угрюмом

      Не видит хижины, наследья рыбаря;

      Вдали дремучий бор качают ветры с шумом,

      Луна за тучами, и в море спит заря.

      Идет, и на скале, обросшей влажным мохом,

      Зрит барда старого – веселье прошлых лет:

      Склонясь седым челом над воющим потоком,

      В безмолвии времен он созерцал полет.

      Зубчатый меч висел на ветьви мрачной ивы.

      Задумчивый певец взор тихий обратил

      На сына чуждых стран, и путник боязливый

      Содрогся в ужасе и мимо поспешил.

      «Стой, путник! стой! – вещал певец веков минувших, —

      Здесь пали храбрые, почти их бранный прах!

      Почти геройства чад, могилы сном уснувших!»

      Пришлец главой поник – и, мнилось, на холмах

      Восставший ряд теней главы окровавленны

      С улыбкой гордою на странника склонял.

      «Чей гроб я вижу там?» – вещал иноплеменный

      И барду посохом на берег указал.

      Колчан и шлем стальной, к утесу пригвожденный,

      Бросали тусклый луч, луною озлатясь.

      «Увы! здесь пал Осгар! – рек старец вдохновенный.-

      О! рано юноше настал последний час!

      Но он искал его: я зрел, как в ратном строе

      Он первыя стрелы с весельем ожидал

      И рвался из рядов, и пал в кипящем бое:

      Покойся, юноша! ты в брани славной пал.

      Во цвете нежных лет любил Осгар Мальвину,

      Не раз он в радости с подругою встречал

      Вечерний свет луны, скользящий на долину,

      И тень, упадшую с приморских