Согретые солнцем. Светлана Талан

с Ромой! – заявила Ангелина.

      Мать строго взглянула на дочь, а Павел ответил, что возьмет их с собой.

      Обрадовавшись, девочки бросились убирать со стола и мыть посуду.

      В больнице с Романией сначала увиделись родители и только потом, выйдя из палаты, разрешили сестрам зайти к Роме. Девочки с опаской зашли, но, увидев улыбку на лице сестры, осмелели.

      – Ничего себе! – кивнула на перебинтованную голову Романии Ангелина. – Тебе делали операцию? Зашивали рану?

      – Да, было такое, – ответила Романия, – но уже почти не болит.

      – А шрам-то останется, – вздохнула Геля.

      – На всю жизнь, – поддержала Гелю Злата. – И на таком видном месте! Всю красоту портить будет.

      Романия не задумывалась над тем, что останется шрам. А теперь она поникла, как увядший цветок. Но затем ее осенило:

      – А я буду прикрывать шрам челкой!

      – И всю жизнь ходить, как школьница, с челкой? – Геля криво усмехнулась.

      – Не обязательно! – с воодушевлением произнесла Романия. – С челкой много всяких причесок. Что-нибудь подберу подходящее.

      – Рома, а куда ты пошла… той ночью? – осторожно спросила Злата.

      – А вам родители не рассказали? – Девочка посмотрела по очереди на обеих сестер. Похоже, они и вправду не знали. – В поселке магазин был закрыт, тогда я решила пойти в Яблоньское, чтобы порадовать папу свежим хлебом!

      – Значит, хотела показать, что мы плохие дочери, а ты одна у нас такая хорошая и благородная? – съязвила Геля.

      – Я просто хотела его порадовать, – повторила Романия.

      – Ты просто подлиза, – склонившись над сестрой, сказала Злата. – Стало завидно, что ты всегда пасешь задних и все подарки достаются нам?

      – Зачем ты так? – дрогнувшим от обиды голосом спросила Романия. – Я же хотела как лучше…

      – Ты не такая, как мы, – вполголоса произнесла Геля. – И никогда такой не станешь, как ни старайся. Ты не только кривоножка, но и криворучка.

      – А теперь мы знаем, что ты еще и подлиза! – добавила Злата.

      – Девочки, зачем вы так? Я вас чем-то обидела? Мы же сестры, а вы… – Романия замолчала. Горло сжалось, нахлынули слезы, но она сдержалась и только повернулась к сестрам спиной.

      Рома слышала, как они ушли, как зашел попрощаться отец.

      – Ромашечка, что-то случилось? Они тебя обидели? – спросил он, увидев, как помрачнела дочь.

      – Нет, папа, все нормально, – ответила девочка с натянутой улыбкой.

      – Если даже ляпнули что-то неприятное, не обращай внимания. – Отец погладил ее по голове.

      Такая ласка взволновала Романию не меньше, чем слова сестер, и она готова была вновь расплакаться, только уже от нахлынувших чувств.

      – Рома, я оценил твое желание порадовать меня свежим хлебом, – сказал отец.

      – Я же его так и не принесла, – виновато улыбнулась девочка. – Только волнений и хлопот вам добавила.

      – Наши желания не всегда совпадают