Брат ответит. Анна и Сергей Литвиновы

турниками, мамаши с малолетними детьми истерично взвизгивали: «Ой, смотри! Уточка! Белочка!»

      Влажный воздух обволакивал, ветер бил в лицо, нервы постепенно успокаивались. Федор вспомнил, как сам подростком чудил, как одноклассники выделывались, кое-кто до тюрьмы. Ярик – не человек, что ли? Надо банально потерпеть, пока гормональная буря закончится.

      Умиротворил себя настолько, что по пути домой заскочил в магазин, взял эскимо – Яриково любимое. Но заплатить не успел – когда шел к кассе, налетел на Ильиничну, соседку с двадцатого этажа. Та окинула рентгеновским взглядом его потный спортивный костюм и буркнула:

      – Бегает он! Лучше б за братом смотрел.

      Федор нахмурился:

      – Ярик дома.

      – Ага, жди. Сбежал он.

      – Как?

      – Вот уж не знаю! Я его у подъезда встретила, хотела остановить – плюнул в меня. Плюнул, я едва увернулась! Знаешь ведь, что дурак, – зачем одному ходить разрешаешь? – Тон Ильиничны стал визгливым, люди начали оборачиваться.

      Федор отшвырнул мороженое, схватил соседку за плечи:

      – Куда он пошел?!

      Возмутилась, сбросила его руки:

      – Ты чего трясешь-то меня?

      – Куда он пошел?! – взревел Федор.

      – Ох, господи! В парк вроде. Да ты не боись, – успокоила снисходительно, – там ментов полно. Отловят. Доставят обратно.

      Вот тебе и «все хорошо». Мамаша, видно, обратно в койку завалилась – а Ярик воспользовался. Но что у него на уме? Приступ дромомании?[4] Или что похуже надумал?

      Федор вышел, растерянно затоптался у магазина. Кусковский парк – почти лес, 310 гектаров. Усадьбу Шереметевых и всякие шахматные площадки, где народу полно, можно исключать сразу. Но если свернуть с тропинок, можно совсем глухие места отыскать. Вдруг вешаться собрался? Оптимистов с синдромом Аспергера не бывает. До двух третей больных задумываются о самоубийстве. Еще треть пытается его совершить. Ох, как Федя сейчас зол был на мать, что недосмотрела – и даже небось рада будет освободиться от инвалида!

      Он – спортсмен – с детства привык действовать решительно, быстро, но сейчас лишь бесцельно стоял на крыльце. Глупо бегать по всему парку. А догадаться, что у брата на уме и где его искать, Федор не мог.

      Но иногда и растерянность на руку. Пока паниковал возле магазина, оттуда вышла Ильинична, за ней – грузчик-узбек в синей спецовке.

      – Федор! – громогласно выкрикнула соседка. – Вот он видел! Ярик к станции пошел!

      Еще круче. Железнодорожная ветка проходит по окраине парка, и поезда с электричками по ней носятся каждую минуту.

      – К «Вешнякам» пошел, да! – закивал узбек.

      – Когда это было? – подобрался Ярик.

      – Четыре минута назад. Может, пять.

      Тогда шанс есть. Нагнать, остановить.

      – Спасибо! – на ходу крикнул Федор и со всей мочи бросился бежать.

      Станция «Вешняки» в их микрорайоне особой популярностью не пользовалась. Электрички там останавливались редко, а идти – почти столько же, сколько до метро «Выхино». Но Федя, раз машины пока не имел, считал, что

4

Дромомания – влечение к побегам из дома, скитанию и перемене мест, наблюдается при различных психических заболеваниях.