Борьба вопросов. Идеология и психоистория. Русское и мировое измерения. Андрей Фурсов

Ныне речь идет не просто о том, чтобы создать «капитализмоведение» и взглянуть на капитализм извне. Необходимо при этом вписать капитализм в более широкие и крупные целостности, историческим элементом которых он является: Европейская цивилизация («Западная Система»), история христианского исторического субъекта, субъектный поток исторического развития (Античная Система + Западная Система)98. В течение 150-200 лет эти целостности рассматривались сквозь призму капитализма, как его предпосылки и предшествующие ему стадии. Ныне пришло время, вооружившись принципами системности и историзма, взглянуть на капитализм сквозь призму этих целостностей, соотносящихся по «принципу матрешки», капитализм – самая маленькая из «матрешек» в этом ряду99, поэтому ныне целостную теорию капитализма трудно представить себе завершенной без и вне теорий Западной Системы (Европейской цивилизации), христианского исторического субъекта, субъектного потока развития. Теория капитализма, как минимум, есть в такой же мере шаг в направлении подобных теорий, как и эти теории – шаг в направлении теории капитализма. Неудача в решении одной из задач подрывает решение других, тогда как успех сталкивает лишь с новой задачей. Получается по Шекспиру (и Толкину): «It we fail, we fall, if succeed we will face another task».

      Проблема разработки теории Западной Системы, христианского исторического субъекта и субъектного потока исторического развития, помимо имманентной трудности и сложности, затрудняется и осложняется еще и тем, что капитализм – мировая система, и его кризис – это кризис и Западной Системы, и христианского исторического субъекта, и всего субъектного потока развития и мира в целом. Трудно разрабатывать теорию если и не ускользающей вовсе, то, по крайней мере, скользящей натуры, к тому же такой, в которой по «матрешечному» принципу совмещено несколько «поднатур» со своими собственными «скольжениями», причем не всегда с одной и той же скоростью, а порой и не всегда в одном и том же направлении. Капитализм в силу своей специфики втягивает в свой кризис и надкапиталистические целостности, отчасти окрашивая их в свои цвета, отчасти окрашиваясь ими, что создает сложную, мозаичную и запутанную картину, где причина может показаться следствием и наоборот. Здесь нужен очень трезвый и острый – бритвооккамовский – теоретический взгляд. Но опять же и здесь можно обратиться к Марксу, который к своей теории капитализма пришел от теории европейского исторического субъекта.

      Разумеется, для Маркса не существовало проблемы ни христианского исторического субъекта, ни Западной Системы (для него все, что было до капитализма, оказывалось «формами, предшествующими капиталу» – так система вступала в противоречие с методом), ни тем более Европейской цивилизации. Он мыслил другими категориями. И все же принцип движения от субъекта к системе присутствует у него, хотя, как уже говорилось выше, он не был реализован. Однако ничто, по крайней мере, интеллектуально не мешает нам реализовать

98

Подр. см.: Фурсов А.И. Революция как имманентная форма развития европейского исторического субъекта: размышления о формационных 200 лет Великой Французской Революции // Французский ежегодник-1987. – М.: Наука, 1989. – С. 278-330; его же: Великая тайна Запада: формационное и цивилизационное в становлении европейского исторического субъекта // Европа: новые судьбы старого континента. – М.: ИНИОН, 1992. – Ч.I. – С.13-70.

99

Подр. см.: Фурсов А.И. Колокола Истории. – М.: ИНИОН, 1996. – С.272-287.