Маленькая семейная комедия. Марина Стекольникова

продолжать общение с «этой помешанной», закончил засовывать в чемодан свои рубашки, трусы и носки, после чего с яростью захлопнул крышку, щёлкнул замками и рывком поднял набитую вещами «тару». «Таре» столь грубое обращение не понравилось. Замки не выдержали резкого движения, чемодан раскрылся и тряпки, абы как запихнутые в его нутро, посыпались на пол. Максим некоторое время с недоумением переводил взгляд с чемодана на тряпичную горку, потом, словно очнувшись, отшвырнул чемодан, который тут же закрылся, лязгнув защёлками, и замер на одном ребре, вопреки законам физики. От металлического звука Максим вздрогнул, пробормотал «да-да», подбежал к письменному столу и стал вытаскивать из ящиков документы и деньги. Выбрав паспорт, он сразу запихнул его в задний карман джинсов, а тоненькую пачку денег, повертев в руках, сунул обратно в стол. Всё время его манипуляций Татьяна просидела в ванной, не издав ни звука. Завершив финансовую операцию, Максим решительным шагом прошествовал через комнату в прихожую, сохраняя хладнокровие, обулся и покинул квартиру, громко хлопнув дверью. Он и сам не знал, куда пойдёт – лишь бы подальше от этой «колыбели раздора». Чемодан остался покачиваться на полу.

      Наступившая тишина заставила Татьяну покинуть убежище. Но вышла она не сразу – сначала приоткрыла дверь и в щёлку оглядела разгром, учинённый супругами. Первой она посетила кухню. Там было на что посмотреть: среди растоптанного ровным слоем по полу месива из остатков рагу, печенья и сахара красивыми круглыми островами выделялись, будь они прокляты, молочно-белые тарелки, а из-под стола выглядывал, как нос корабля, покидающего гавань, изогнутый «клюв» вечного соусника. Татьяна потрогала кончиком тапка разлившееся перед ней «море печали», вздохнула и перешла в комнату. Здесь тоже наблюдались, хотя и не столь масштабные, следы семейной баталии. Если кухонный «пейзаж» напоминал о водных просторах, то в комнате явно просматривались горные вершины, образованные стоящим на ребре чемоданом, и цветущие поля из смеси разномастных тканей. Потревоженный шагами хозяйки чемодан упал на бок и раскрылся. Татьяна, как до этого Максим, вздрогнула от стука. Она чувствовала, что злость отступает, а ей на смену идёт растерянность. Что же делать? Татьяна бездумно наклонилась и подняла оказавшуюся сверху любимую рубашку мужа в крупную серо-зелёную клетку. Но обида и раздражение сдаваться не захотели. Пробормотав «ах так», Татьяна с силой бросила рубашку в чемодан, топнула в сердцах ногой и прямо в домашних тапках выбежала вслед за мужем, шарахнув дверью не хуже Максима. Квартира поступила в полное распоряжение тишины. Но уже через пару минут где-то не то в комнате, не то в прихожей послышались звуки, похожие на вздохи и скрип половиц…

      * * *

      Как могло случиться, что два, любящих друг друга человека, целый день пребывавшие в приподнятом настроении, вдруг рассорились почти до развода, докатились до битья посуды и взаимных упрёков, выраженных в крайне нелицеприятной форме? Видимо, случился какой-то природный катаклизм,