В закрытом гарнизоне. Книга 3. Валерий Николаевич Ковалев

Крым, – мечтательно говорит Белякин. – А там красота, синее море, пальмы и все такое. Я надену белую форму, прицеплю кортик и вечером на набережную. Закадрю самую красивую телку и в кабак. Она конечно спросит, откуда у тебя такой загар? А я – да так, отдыхал на Бермудах детка. Представляешь?

      – Ага, отвечаю я, – усаживаясь на койку, – представляю.

      – Ну а потом…, – бормочет Вася и издает могучий храп.

      Я тоже зеваю, приваливаюсь к переборке и начинаю клевать носом.

      Мне грезится Крым, пальмы и жующие траву телки.

      – А-а-а! – нарушает тишину душераздирающий вопль, я вскакиваю, врезаюсь башкой в верхний кронштейн и впрыгиваю в амбулаторию.

      В ее слепящем мареве, носится орущий Вася издавая запах пригоревшего бифштекса.

      Я вырубаю кварцеватель и на мгновение слепну.

      Потом откуда-то возникает док, амбулатория сотрясается от матов и в его руках извивается очередной желанный пациент.

      Стонущему Васе дается чарка спирту, пострадавший укладывается на кушетку и густо намазывается какой-то маслянистой гадостью.

      Не ной! – сдергивает у него с глаз очки Саня, и мы заходимся в гомерическом хохоте.

      Под ними два пятна незагоревшей кожи и Вася напоминает гуманоида.

      – Красаве́ц! – довольно чмокает губами док, – давай топай в каюту, завтра будем делать операцию.

      – Какую на хрен операцию? – пугается каплей.

      – Пластическую, – значительно изрекает Саня, – давай, давай, топай.

      На следующий день в старшинской кают-компании мы дружно лепим пельмени. Здесь практически все свободные от вахты, радостные и оживленные.

      В центре, в громадном алюминиевом лагуне накрученный кокшей фарш из двух сортов мяса – говядины и свинины, сюда же, мо мере надобности его помощниками доставляются с расположенного рядом камбуза сотни аккуратно выдавленных тонких кружков теста, на которые вестовые шлепают ложечками начинку, а «док» впечатывает в каждый сотый, выкупанную в спирте гаечку.

      – Хорошее дело пельмени, – топорщит казацкие усы зам, ловко залепляя очередное гастрономическое чудо. – Только чебуреки лучше. (Он родом из Баку и обожает кавказскую кухню).

      – А че такое чебуреки, товарищ капитан 2 ранга? – интересуются сразу несколько моряков.

      – Да те же пельмени, только вот такие, – распяливает он все пять пальцев. – И их варят в кипящем масле.

      – Это ж надо, – шмыгает носом кто-то из мичманов. – Может налепим и чебуреков.

      – Не, – отрицательно вертит бритой башкой кок. Там совсем другая технология.

      В обед в обеих кают-компаниях то и дело раздаются взрывы смеха. Вкусившие призовой металл с гордостью демонстрируют его вестовым и те вручают счастливчикам желанную воблу.

      Не обходится и без юморных казусов. Механик давится одним из сюрпризов и его бережно отпаивают компотом, а встревоженный интендант сообщает о перерасходе воблы.

      – Ничего, не обеднеешь, – довольно изрекает командир. – На вот тебе еще одну гайку. И все весело хохочут.

      Примечания:

      рундук