Солнечный круг. Марина и Сергей Дяченко

«Времен года». Ирис почувствовала, как расплываются в улыбке сухие губы.

      Где и когда была сделана запись? Она не могла вспомнить, ее выступления записывали много раз. Но, судя по звучанию, она была счастлива в тот день. Это счастье теперь лилось ей в ухо.

      В соседней комнате кашлянул стражник, и Ирис очнулась. Вернула раковину на место. Мельком глянув на дверь, приложила к уху вторую, потом третью, четвертую; внутри звучали струны и медь и многоголосый огромный хор. Здесь собрана коллекция музыки, может быть, лучшая в мире, но император пожелал учиться на морской свирели, а не на флейте и не на лютне, и захотел, чтобы его учила Ирис Май.

      У мальчика хороший вкус; она раскраснелась от самодовольства, одернула себя, перевела дыхание и открыла футляр с инструментом.

      Морская свирель трудна в обучении, но у нее прекрасный голос. Происходит из моря, как все эти ракушки на стеллаже, но эти, маленькие, хранят музыку. А свирель – тоже ракушка, только огромная, – свирель способна ее создавать.

      Причудливая спираль, изнутри песчано-белая, снаружи карминовая с серыми и сизыми вкраплениями. Костяной мундштук. Ряд отверстий вдоль завитка – больших и малых. Всякий раз, когда Ирис смотрела на это чудо, ее лицо становилось глуповато-мечтательным на секунду. Всякий раз она спрашивала себя: кто из нас настоящий музыкант, я – или моя свирель?

      В ту же секунду она вспомнила о Лоре с детьми и перестала улыбаться. Хорошо ли с ними обращаются, не угрожают ли, не запугивают? И самое главное – как я смогу им помочь?!

      Она коснулась губами костяного мундштука, пальцы легли на отверстия. Свирель зазвучала; это не был идеальный звук, в нем слышалось неровное дыхание, напряжение и страх, но это была ее музыка. И, как всегда, музыка придала ей сил. Возможно, не все пути к спасению закрыты.

      Регент пишет, что стрелок «обезврежен». Убит? Значит, стража не дала ему уйти… Но подумайте, убийца в самом сердце дворца, рядом с покоями императора – это, должно быть, и есть та самая измена, которой лорд-регент все время боится. Еще бы доля секунды…

      Она опустилась на октаву ниже. Доля секунды там, на балконе, и Ирис все бы выложила регенту, призналась, что она шпион поневоле, что она на крючке. Судьба ее после такого признания была бы незавидна, но главное – Лора с детьми наверняка погибли бы. Возможно, стрелок, появившись так вовремя, невольно спас их всех?

      Надолго ли это спасенье?

      «Я должна придумать план, чтобы немедленно покинуть Каменный Лес, – подумала Ирис. – Сесть на пароход, и…»

      И это погубит сестру.

      В соседней комнате грохнули алебардой по полу, Ирис прервала игру на середине такта. Открылась резная дверь. Император шагнул в комнату – за его спиной маячили стражники. Вслед за императором вошел лорд-регент, без повязки на лице, и бесшумно прикрыл за собой дверь.

      Она ждала увидеть маленького мальчика, «чудесного ребенка», влюбленного в музыку. Перед ней стоял подросток, который выглядел на все пятнадцать, бледный, с короткими черными волосами,