Небо на ремонте. Геннадий Григорьев

сказки

      с концом счастливым,

      но – не до конца.

      Мне просто надоело на пределе

      себя в своей удерживать судьбе.

      Хочу побыть при галстуке, при деле

      (прости, что я об этом – при тебе).

      Я – как всегда – вполне полусерьезно

      полушучу. (Коронный жанр – раек!)

      И надвое раскалываться поздно,

      и налито, как прежде, до краев.

      Мне самому пока исход неведом,

      но незачем заглядывать в меню.

      Все сказки я закончу хэппи-эндом,

      и лишь с одной

      пока повременю.

II

      Опять ко мне,

      угрюмый и небритый,

      не для чудес, а так – на огонек,

      с бутылками, со свертками, со свитой

      заходит полупьяный полубог.

      И вновь его кулак грохочет по столу:

      «Пошто такие муки нам? Пошто?»

      Торжественно молчат полуапостолы,

      почтительно принявшие по сто.

      Он стал бы богом, да не видит толку.

      А без толку зачем пугать народ?

      И мой сосед подглядывает в щелку,

      как полубог со мною водку пьет.

III

      Я рукописей сих не издавал.

      Неважно кто – стилист или апостол,

      я бога для себя не создавал.

      А может быть, не сознавал, что создал.

      Но – авторства не стану отрицать,

      когда мне скажут: «Вот твое творенье…»

      Когда лицо уходит в глубь лица,

      а позвоночник обретает зренье

      и авторучка обретает плоть —

      становится суставчиком тревожным

      и кровоточит…

      я шепчу: «Как можно меня так мучить?»

      Но молчит Господь.

      И только в крик: «Когда же наконец

      захлопнется проклятая страница,

      где тварью притворяется творец,

      а тварь творцом. И черт-те что творится».

      Этюд с предлогами

      Мы построим скоро сказочный дом

      с расписными потолками внутри.

      И, возможно, доживем до…

      Только вряд ли будем жить при…

      И, конечно же, не вдруг и не к нам

      в закрома посыплет манна с небес.

      Только мне ведь наплевать на…

      я прекрасно обойдусь без…

      Погашу свои сухие глаза

      и пойму, как безнадежно я жив.

      И как пошло умирать за…

      если даже состоишь в…

      И пока в руке не дрогнет перо,

      и пока не дрогнет сердце во мне,

      буду петь я и писать про…

      чтоб остаться навсегда вне…

      Поднимаешься и падаешь вниз,

      как последний на земле снегопад…

      Но опять поют восставшие из…

      И горит моя звезда – над!

      1969

      Фронтовое письмо

      Каких только чудес

      на белом свете нету!

      Конверт о трех углах,

      обычный, фронтовой…

      Полвека, почитай,

      он провалялся где-то.

      И вот пришел с войны

      и лег передо мной.

      Наткнувшись на него

      среди макулатуры,

      я понимал: читать

      чужие письма – грех.

      Но