Трущобы Петербурга. Константин Туманов

но были и такие, которые обращали внимание не столько на ее наружность и душевные качества, сколько на карман.

      Один из последних сумел понравиться легкомысленной вдовушке. Ловкий, красивый, он успел покорить ее сердце вкрадчивыми речами, и она в него безумно влюбилась.

      Но роман их длился недолго. Красавчик скоро обобрал свою возлюбленную до последней нитки, бросил ее и исчез неизвестно куда.

      Олимпиада осталась совершенно без ничего, и впереди предстоял голод. Единственным достоянием ее осталась только красота, которою она и поспешила воспользоваться. А раз нашелся подобный ресурс, то больше и говорить нечего, потому что судьба у всех этих красавиц всегда одинакова, по одному шаблону.

      Сперва блестящие выезды и маскарады, театры, кафешантаны, в обществе многочисленных поклонников, затем кутежи, попойки в разных вертепах, а после…

      Да что после! Среди всех этих попоек стала быстро вянуть красота, поклонников стало все меньше, и затем совсем их не стало, в ворота Олимпиады Кравцовой постучалась ничем не покрытая бедность.

      И вдруг жутко стало молодой женщине. Ей сразу стали донельзя противны все эти ночные оргии, когда ночи превращались в дни, а дни – в ночи, и вся эта окружающая пошлость и нравственная грязь.

      Она вспомнила своего покойного мужа, с которым жилось ей хотя недолго, но зато так хорошо. В трезвые минуты она чувствовала в себе гнетущую тоску, которую она и заглушала в усиленном пьянстве…

      Наконец, после того, когда и последние поклонники покинули увядшую красавицу, на нее обратил внимание некто Илья Ильич Кубарев, прокутившийся коммерсант, хотя не настолько, чтобы прогореть совсем, и потому решившийся снова поправиться. Но так как он был повсюду должен и другого кредита не имел, то поправить дела ему было невозможно, но он все-таки не унывал. Кубарев часто виделся во время своих кутежей с Кравцовой, которая в свою очередь мало обращала внимания на этого господина. Но пришло время, когда и любовные дела Олимпиады пошатнулись, и ей пришлось уже доедать все то, что она получала от мужчин за оказанное ею им внимание, чувствуя приближение ненастных дней.

      Похоронив недавно свою жену (как говорили соседи и знакомые, он вогнал ее в гроб), Илья Ильич решился если не жениться, то, во всяком случае, пренебрегая браком, обзавестись какой-нибудь особой, ближе подходящей к его характеру, то есть чтобы это была бойкая и красивая женщина, умеющая завлечь кого угодно и особенно пригодная в его аферах.

      И вот, глядя на Кравцову, Кубарев видел, что не место ей в этих вертепах, замечая, что ее смех не совсем был естественный и она таила в себе какое-то горе, что заставляло ее много пить.

      Случалось ему бывать у нее на квартире, так сказать, будто бы по какому-нибудь делу. И тут он уже видел не вчерашнюю беспечно хохочущую кокетку, а совершенно другую – степенную даму, солидную, хотя и с поблекшим, но все еще красивым лицом.

      Она хотя и принимала его, но довольно холодно, говорила с ним и обращалась, как требовала вежливость, так что Илья Ильич