Желанная беременность. Юлия Рябинина

главное – есть, на что отвлечься от терзающих душу чувств.

      Сильный толчков в плечо, и я не удерживаюсь, делаю почти полный оборот вокруг себя и, поскользнувшись, падаю на спину, больно ударяясь копчиком об обледенелый тротуар. Сумка отлетает в сторону, и я только и успеваю моргнуть и вскинуть руку, чтобы схватить, но её поддевает ботинком мимо идущий парнишка.

      – Стой! – кричу я и оглядываюсь по сторонам в поисках подмоги, но никого рядом нет.

      В этот же момент парнишка подхватывает сумку и, срываясь с места, убегает так быстро, что не успеваю даже сообразить, что делать.

      – Вот школота, – мне протягивает руку и помогает встать неизвестно откуда взявшаяся пожилая женщина. – Ты посмотри, что промышляют? – она смотрит в ту сторону, где скрылся воришка. И я смотрю в том же направлении, стряхивая с себя налипший мокрый снег.

      – Ну, теперь не найдешь, это точно тебе говорю, много денег-то было?

      Я растерянно смотрю на женщину.

      – Да нет, немного, всего пара тысяч.

      – Тьфу, тогда и не стоит гориться, – она разворачивается и, не сказав больше ни слова, уходит, потеряв интерес к случившемуся.

      Я в недоумении смотрю по сторонам, и плакать от обиды хочется. Что со мной не так? В сумки из ценностей у меня действительно ничего не было, и это не потому что я не нашу с собой карточки или приличную сумму денег. Просто мне в больнице они ни к чему были, и когда мама приехала еще в первый раз, я ей отдала документы, кредитные карты, сняла с себя золотые кольца и серьги, оставила лишь пару тысяч рублей и ключи от квартир – своей и родительской. Поразмыслив немного, я все же разворачиваюсь и иду в ту сторону, куда убежал воришка.

      Снег сыплет нещадно, и я подхожу к каждому предмету или кучке, что хоть отдаленно напоминает сумку. Загребаю мокрый снег ботинками, в которых уже давно окоченели пальцы, и вдруг услышу «дзынь». Продрогшими посиневшими пальцами зарываюсь в снег и выуживаю ключи. Брелок сорван, осталась только короткая цепочка и пара серебряных звеньев – ключи от нашей с Валерой квартиры. Стряхиваю снег и сую их в карман. Складываю пальцы лодочкой и дую теплым воздухом, но это помогает ровно на несколько минут. Сумку так и не нашла, как и остальные вещи. Зато пальцы рук и ног окоченели настолько, что казалось, что если я сейчас не согреюсь, то точно околею. Оглядываюсь по сторонам в поисках какого-нибудь магазина, но по близости только кафе со странным названием "Kа[email protected]". Подойдя вплотную к двери, толкнула ее плечом и шагнула внутрь.

      Тихий смех и спокойная музыка, они, словно яд, просачиваются в меня, отравляя. Я уже готова выскочить обратно из этого ада за дверь, заталкивать в уши холодный снег, чтобы оглохнуть и не слышать больше этих звуков радости. Ведь это неправильно – слышать в своем горе звуки веселья, они разрывают мне душу и сводят с ума. Меня начинает колотить озноб, и я от бессилия прячу руки за спину и впиваюсь ногтями в онемевшую кожу ладони. Что же делать? Мне бы позвонить, но онемевшими пальцами вряд ли смогу набрать номер. Всего пять минут, чтобы отойти от холода.