Век чудес. Карен Томпсон Уокер

Что-то мудрят с часами. Я им не верю. Ни одному слову не верю.

      Мамин телефон зазвонил. Судя по тому, как смягчился ее голос, на другом конце провода был отец. Она вышла из кухни, чтобы поговорить. Я присела за стол.

      – Ну, Джулия, – оживился дедушка, – присмотрела себе что-нибудь симпатичное?

      И он махнул рукой в сторону полок, на которых теснились старинные бокалы, столетние, давно выдохшиеся бутылки с кока-колой, бабушкин серебряный чайный сервиз, коллекция декоративных наперстков и ложечек, кубки и фарфоровые фигурки, которые бабушка сама когда-то водрузила на кружевные салфетки.

      – Ты же понимаешь, что я это с собой взять не смогу, – продолжил он. – Тебе надо забрать все сейчас. Иначе, когда я умру, Рут все приберет к рукам.

      Рут, младшая сестра дедушки, жила на восточном побережье.

      – Нет, дедуль, твои вещи должны оставаться у тебя, – сказала я, надеясь, что он не заметит отсутствия цепочки с самородком.

      Пока у дедушки не начался артрит, он часами бегал по пляжу с металлоискателем в поисках монет и других ценностей, занесенных песком. А сейчас ему хотелось избавиться от своих сокровищ, будто они удерживали его на этом свете. Ему казалось, что, распрощавшись с ними, он наконец обретет свободу.

      Дед поднялся со стула и пошел за очередной чашкой кофе. На мгновение он задержался у окна. На улице мама, размахивая руками, продолжала говорить по телефону. Из-за ветра волосы лезли ей в лицо, и она все время их поправляла.

      – Я тебе рассказывал, как вон в том дворе однажды погиб человек?

      – Что-то не припомню.

      – Парень, не старше семнадцати лет, – покачал он головой. – Лошадь затоптала.

      – Кошмар какой.

      – Да-да, так оно и было.

      Словно подчеркивая сказанное, дедушка легко кивнул. Он отличался великолепной памятью на всякие ужасы. Где-то в глубине дома из крана капала вода.

      – Это напоминает мне Аляску, – продолжил он, оседлав любимого конька. – Летом солнце там светило круглые сутки, даже в два часа ночи. Оно просто не заходило. Неделями. А потом начиналась зима, и на два-три месяца наступала абсолютная темень.

      Он умолк. Сквозь сосны на соседней крыше виднелась подрагивающая на ветру тарелка. Я почувствовала запах дыма.

      – Это все дерьмо собачье, уж поверь мне, – сказал он. – Только не соображу пока, как они это организовали.

      – Ты шутишь?

      Он долго и серьезно смотрел на меня.

      – А известно ли тебе, что в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году правительство США запустило секретную ядерную программу прямо здесь, в этой стране? Они проверяли, как влияют ядерные вещества на обычных людей. В воду добавляли уран и сравнивали коэффициент раковых заболеваний до и после. Ты об этом слышала?

      Я покачала головой. Где-то тут, на заднем дворе, находилось бомбоубежище. Дедушка сам выкопал его в шестидесятые.

      – Конечно, ты ничего не слышала. Так все дела и делаются. Именно так.

      Сильный порыв ветра за окном поднял в воздух бумажный пакет.

      – Мама