Когда Жребий падёт на тебя. Александр Аршуков

существо! Меж тем экзекуция закончилась, босс целомудренно привёл костюм блондинки в исходное состояние. И вот она, охваченная крупной дрожью и бурными слезами, уже в объятьях босса, который что-то шепчет ей на ухо, и в его глазах я вижу смесь из боли, усталости и любви. Когда блондинка успокоилась, босс освободил ей руки.

      – Как тебя зовут? – спросил он её.

      – Вика.

      – Виктория. Отличное имя. Машину водить умеешь? – Она кивает. – Тогда засовывай своего дружка в машину. Сама! Тут мы тебе не помощники. Вези его в больницу. Скажешь, нашла на дороге. В ваших же интересах забыть этот инцидент. А ты учись! И не водись с бандитами! Всё, поехали дальше, – это уже нам.

      – Ну, Ватман, ты даёшь! – говорит Алиса? Пока мы идём к Птичке.

      – Это ты про руку? Знаешь, Алиса, подавляющее число столяров шестого разряда – инвалиды. Пока они делают свою нужную работу, постигают мастерство, чик! – теряют пальцы, на обеих руках. Это же несправедливо!

      – Да пьяные, наверное! – говорит Алиса.

      – Плевать! Они делали нужное дело, созидали! А этот мудак чуть нас не убил. Чувствуешь разницу? Если бы это был не я, мы бы уже остывали в лесу, а эта глупая Вика уже замаралась бы на всю жизнь!

      Хоть у меня в глазах и стоит отстреленная рука того мудака, хорошо, что не видел воочию! Но я солидарен с боссом. К тому же теперь без руки он уже никому зла не причинит, а, возможно, и с иглы слезет. Жестоко, но справедливо. Блин, кто меня поставил судить? Но, думаю, босс прав.

      Около часа мы молча едем, только один раз остановились возле какой-то речки, где босс выбросил оружие. Всё это время мой мозг миксовал «Omen» и «Take Me To The Hospital»⁴⁰ и минувшая опасность месила в уме череду событий прошлых суток со скоростью бетономешалки.

      – Ты не устала? – спрашиваю, вырвавшись из воспоминаний, к тому же надоело молчание и бесконечное Prodigy.

      – Нет, мне нравится водить машину. Когда устану, скажу. Кстати, неплохо было бы пообедать. Наше приключение дико разыграло аппетит, от бутербродов и следа не осталось.

      – Тогда смотрим по пути какое-нибудь кафе и останавливаемся.

      – Господин Ватман, – говорит Алиса, – поведайте нам, какие гастрономические изыски вы предпочитаете в данный отрезок времени?

      – Мне всё равно.

      – Как всё равно? Всё равно, есть овсянку на воде или жаркое под трюфелями?

      – А какая разница? Овсянка даже полезнее. В ней больше микроэлементов, чем в жарком. Овсянку съел и побежал, а жаркое переваривать надо. Я не делаю из пищи культа. Еда для меня – всего лишь набор питательных веществ. Белки, жиры и углеводы.

      – Фи. Как скучно. А ты, Ваня?

      – Конечно, я выберу жаркое. А так я пельмени люблю. Только, если сам слепишь. В упаковке – не вкусные. А ты сама? Что предпочитаешь? Сейчас девушки редко едят мясо.

      – Я могу позволить себе есть всё.

      – А что ты любишь?

      – Главное, чтобы было вкусно. Если мне сделают вкусную овсянку, съем и овсянку.

      – Пожалуй,

40

Песни из альбома «Invaders Must Die» всемирно известного коллектива из Великобритании The Prodigy.