Евгения. Лана Ланитова

красный бант. Весь наряд незадачливой жрицы любви состоял из фильдекосовых чулок, явно не ее размера, спускающихся волнами с худых ляжек до самых розоватых колен, и старой, побитой молью, кацавейки.

      – Жрать тебе, Голубева, я сегодня не дам, – злобилась Августа. – Не заслужила, коли с мужика денег не сумела взять.

      – Он ска-аа-зал, что на ко-оо-моде оставил, – ревела Наташка, размазывая по щекам слезы. И от этого ее щеки покрывались черными разводами. Вместо сурьмы Августа чернила брови своим подопечным жженым углём.

      – Так ты бы не лежала на кровати как корова, а встала бы и проверила. Меня бы кликнула.

      – Да, я задремала просто, – оправдывалась Наташка. – В лесу-то мы почти не спали. Комары зажрали.

      – Теперь всю ночь будешь у меня работать, – поджав губы, пообещала Августа. – Захотят двое, двоим зараз сдам.

      – Не-ее-т! – в ответ на угрозы ревела Наташка.

      – А что, я на тебя любоваться должна? И чего ты сидишь неприбранная? Иди, волосы причеши и платье надень. Не то вид у тебя, словно после пожарища. И рожу поди умой, вся в саже.

      В дверь номера негромко постучали. Наташка соскочила со стула и скрылась в соседней комнате.

      – Да, да. Войдите! – с фальшивой радостью ответила Августа.

      На пороге появился высокий господин. Несмотря на жару, на нем надет был шелковый черный плащ и высокий цилиндр, бросающий густую тень на лицо. По всему было видно, что сей господин совсем не прост. От всего его вида явно попахивало большими деньгами.

      Старая сводня напряглась и напустила на лицо сладенькую и подобострастную улыбку.

      – Вам чего, господин хороший? Желаете ли девочку на ночь?

      Господин оглядел убогое убранство комнаты и молча прошел до окна. Затем он вернулся и, наклонившись к Августе, очень тихо, хриплым голосом сказал:

      – Да-с, желаю. Приведи мне самую молодую. Есть такие?

      – Есть, ваше благородие! Все у нас есть. Шик-блеск, красота! Все к вашим услугам. Сейчас я позову самую молоденькую. Она, ваше благородие, сейчас ванну принимает, а потому в неглиже.

      – Ты можешь показать ее сразу после ванны? Раздетую?

      – Конечно, конечно… Сию минуту.

      Сводня поднялась со стула и ковыляющей походкой пошла к двери в соседнюю комнату, откуда доносились смех, возня, плеск воды и девичьи голоса. Августа потянула за ручку и крикнула зычным голосом:

      – Натали, ты готова?! К тебе пришел клиент.

      – Пусть они обождут, я только мыться начала! – отвечала бесхитростная Наташка.

      – Они сейчас. Вы подождете чуток?

      Господин лишь сухо кивнул.

      Через десять минут Августа вытолкала к посетителю голую и смущенную Наташку. Та от стыда прикрывала руками маленькие груди и светлый, почти безволосый лобок. Рыжеватые волосы теперь были тщательно расчесаны и убраны в некое подобие прически, поверх которой торчал все тот же нелепый бант. Белую кожу после мытья обметало