Изгнанница Ойкумены. Генри Лайон Олди

не буду лечить Артура Зоммерфельда.

      – Будете. Больше некому.

      – Я – не единственный психир в Ойкумене. Я даже не единственный психир на Ларгитасе.

      – Зато вы – одна из немногих телепатов, допущенных к тайне «Цаган-Сара». Сотрудников службы Т-безопасности, вроде инспектора Рюйсдала, мы вычеркиваем. Также не берем в расчет диагностов, таких, как доктор Йохансон, и реаниматологов типа доктора Лонгрина. Остаетесь вы, маркиз Трессау и графиня Шеллен.

      – Пусть Артура лечит доктор Шеллен.

      – Она в больнице. Инсульт. Врачи гарантируют полное восстановление. Но это потребует времени, а его у нас нет. Вы же не капризная девчонка! Должны понимать, на каком уровне интересуются здоровьем Артура Зоммерфельда.

      – Хорош уровень! Проморгать аутизм…

      – Виновные наказаны.

      – Пусть Артура лечит доктор Трессау.

      – У него нет диплома Сякко. Он не сможет работать один, без бригады. А это значит – увеличивать круг посвященных. Нет, Трессау отпадает. Остаетесь вы, и только вы. Извините, я понимаю, что вам трудно. Личные отношения – внятный повод для отказа. Но отказ я принять не могу. Получается, что я выкручиваю вам руки…

      – Неужели все Т-шники в курсе моих отношений с Николасом Зоммерфельдом? – спрашивая, Регина не сомневалась в том, что вопрос риторический. – И все мне ужасно сочувствуют?!

      Комиссар пожал плечами:

      – Я – в курсе. И очень вам сочувствую. Но выбора у нас нет.

      V

      Букет тигровых орхидей. Вазочка, стилизованная под калебас. Другая вазочка, плоская – с фруктами. Гуава, нго, «драконий рог». Гроздь черного винограда. Смолистый аромат – это ломтики манго. Бутылка коллекционного «Chateau le grand voyage». Бокалы на тонких ножках.

      Стол в гостиной преобразился.

      – Что это? Зачем?

      Впервые Регина видела, как смущается железный комиссар.

      – Портье прислал, – Фрейрен моргал, словно ему в глаз попала соринка. – Я заказал, еще когда ждал в холле… Что ж я, не человек? Сердца у меня нет, что ли? Ешьте нго, они полезные. Или нет, я сперва разолью вино…

      Когда он взялся за бутылку, сделалось ясно: разольет.

      Никаких сомнений.

      – Соблазняете? – мрачно осведомилась Регина. – Альтернатива цыпочке?

      – Какой цыпочке?

      – Шоколадной. На пляже. Забыли? Короткая у вас память на женщин…

      – Мне шестьдесят восемь лет, – комиссар наконец справился со штопором и пробкой. – Я вдвое старше вас. У меня три сына. Про одного вы знаете. Остальные живут своими семьями. Я в разводе. Жена ушла от меня после гибели Генриха. Я – свободный нестарый мужчина. На Ларгитасе в моем возрасте успешно женятся на молоденьких. И заводят новых детей. Я не собираюсь жениться во второй раз. И, горите вы ядерным огнем…

      Вино хлынуло в бокалы. Ни капли – мимо.

      – …меньше всего я намерен тащить вас в постель! Уяснили?

      – Я вам не нравлюсь?

      – Вы мне очень нравитесь. Но я боюсь, что контр-адмирал ван Фрассен после этого найдет меня на другом конце Галактики и расстреляет