Куда уходит детство. Николай Шмагин

то как же, – с готовностью ответил Симак.

      – Уроки учить надо, – неопределенно возразил Васька.

      – Пацаны! Тсс… – Симак интригующе округлил глаза и показал пальцем в сторону забора, напротив; из едва приоткрытой калитки подглядывала за ними, прячась, соседская девчонка.

      Симак на цыпочках подкрадывается к калитке и, выудив откуда-то из карманов прищепку для белья, ловко защемляет любопытной нос.

      Сквозь хохот пацанов слышен тихий плач обиженной девочки, так мечтающей дружить с мальчишками.

      – Ладно вам, пусть она выходит, – милостиво разрешил Васька. – Натаха, иди сюда, не бойся. Только не приставай к нам. И не шпионь больше. Тебе всё понятно?

      Он сделал строгое лицо, и вышедшая из калитки соседка согласно закивала, обрадовавшись сбывшейся, наконец, мечте.

      Панька на всякий случай показал ей язык и скорчил страшную рожу, но соседка не обратила на него никакого внимания. Глупый малыш.

      – Ну, пока, – решился, наконец, Васька, и пошёл домой. В один миг пацаны разбежались, оставив в одиночестве девчонку-соседку и Паньку, который тут же помчался прочь, не желая оставаться в её обществе.

      Вбежав на своё крыльцо, он столкнулся со старшим братом, собравшимся в город: в отличие от Паньки, это был высокий худой парень с довольно приятной внешностью. Пропустив младшего брата в дом, старший брат спорым шагом вышел в переулок и резво попёр в гору…

      Ванька опасливо прошёл мимо безмолвного сарая и в нерешительности остановился: в саду гулял ветер, срывая с деревьев жёлтые листья, сиротливо лежали убранные огороды, и он вздохнул; пора домой …

      Отодвинув букварь, он уныло заглянул в тетрадь, где под его кляксами красовалась жирная двойка, похожая на лебедя, и нахмурился, искоса глянув на деда: вдруг дедушка узнает?

      – Што, внук, много двоек нахватал? – как в воду глядя, спросил дед.

      Ванька отрицательно покачал головой и задумался. Хлопнув дверью, вышел дед, и он оживился: схватил новую тетрадь и, ухмыляясь, стал писать. Затем красным карандашом старательно вывел под написанными строками пятёрку, снова торопливо накарябал чернилами, и снова поставил себе отличную отметку…

      Вошла бабушка, и Ванька сделал вид, что учит уроки.

      – Учи-учи, – она ласково улыбнулась ему и захлопотала на кухне…

      – Бабань, я сегодня десять пятёрок получил! – наконец хвалится Ванька и протягивает ей тетрадь: – Иди, смотри, вот.

      – Умница ты моя разумница, – восхищённая бабушка рассматривает пятёрки и бросается к пришедшему деду: – Глянь, отец, десять пятёрок наш отличник-то получил!

      Дед удивлённо и недоверчиво смотрит в тетрадь, затем на смутившегося под его взглядом внука и усмехается:

      – Многовато што-то, – но его гложет другое и, сунув тетрадь бабушке, он сердито заходил по кухне: – Такие налоги, а за што, спрашивается? Даже дикарку посчитали, язви их в душу! Война давно кончилась, пора бы и передышку народу дать. Так нет, на тебе, тудыттвою растуды!

      – Откуда столь денег-то взять, рази напасёшься, – поддакнула