Минутная слабость. Джеймс Хедли Чейз

если хочешь знать.

      Она не спускала с него глаз.

      – Понятно. Где ты был на самом деле прошлой ночью, Ли?

      Он неловко поерзал.

      – Мопсик… я тебе говорил. Я был с ребятами.

      – Тогда почему ты не сказал это копам?

      – Они стали бы проверять. Двое парней не в ладах с законом. Они не захотели бы говорить с Терреллом.

      – Хорошие у тебя друзья, верно?

      – Это бизнес, Мопсик. Никакие они не друзья. Они на меня работают.

      – Ты вернулся в половине третьего. Ты мог убить эту женщину.

      – Мог, но не убивал. Оставим эту тему, ладно? – решительным тоном сказал Харди.

      – Мне не хотелось бы, чтобы когда-нибудь ты назвал меня старым, старым огоньком, который давно угас… шлюхой, пустым местом, – тихо промолвила Джина. – Мне бы это не понравилось.

      – Я не стал бы говорить так о тебе, Мопсик… ты это знаешь.

      – Если бы ты так сказал, если бы огонек действительно угас, я бы заявила легавым, что перепутала дни, что была с тобой не в пятницу, как ты утверждаешь, а в четверг.

      Они долго смотрели друг на друга. Его поразила жесткость ее взгляда; Харди стало не по себе.

      – Послушай, Мопсик, довольно об этом. Поедем в кино или куда-нибудь еще. Хочешь, я поведу тебя в клуб «Коралл»?

      – Ты водил туда Сью Парнелл?

      Харди встал. Лицо его сделалось багровым; обходительность исчезла. Сейчас он казался опасным и злобным.

      – Слушай, Джина…

      – Мопсик, дорогой. Называй меня так всегда и не злись. Нет, сегодня мы не пойдем в клуб «Коралл». Отправляйся играть со своими друзьями. Я буду развлекаться одна.

      Держа бокал в руке, она встала с дивана, прошла через гостиную и скрылась в своей спальне.

      Харди посидел в кресле, его кисти сжимались и разжимались. Затем он, хлопнув дверью, скрылся в своей спальне.

      Глава четвертая

      Реклама «Сыскного агентства Хеа» обещала качественное обслуживание и быстрые результаты.

      Руководил агентством Хомер Хеа, а помогали ему дочь Люсиль и зять Сэм Керш. Клиенты и полиция называли их «нечестивой троицей».

      Хомер Хеа, которому скоро должно было исполниться шестьдесят пять лет, был крупным и тучным, с головой, по форме напоминавшей репу, толстым носом и проницательными маленькими глазами-буравчиками; обвислые усы скрывали его безжалостный, хищный рот.

      Его двадцативосьмилетняя дочь была миниатюрной, худенькой. Заостренные черты лица и блеск черных глаз-бусинок придавали ей сходство с опасным, настороженным хорьком.

      Муж Люсиль, Сэм Керш, мог сойти за ее брата. Он тоже напоминал хорька. У Сэма были такие же, как у жены, жирные темные волосы и нездоровый цвет кожи. Если бы Хомер Хеа не предложил будущему зятю место в сыскном агентстве, Сэму и в голову бы не пришло жениться на Люсиль. Он с жадностью поглядывал на любую блондинку, отвечающую его высоким требованиям, но неплохие доходы, которые приносила ему работа в агентстве, заставляли его мириться с обществом Люсиль.

      На следующее утро после убийства в «Парк-Мотеле» Хомер Хеа сидел за письменным столом на изготовленном по спецзаказу кресле, вмещавшем его необъятную