Дневник посла. Морис Жорж Палеолог

телеграмму, Сазонов делает жест отчаяния:

      – Нам не избежать более войны. Германия явно уклоняется от посредничества, которого мы от нее просим, и хочет только выиграть время, чтобы закончить втайне свои приготовления. При этих условиях я не думаю, чтобы ваше величество могло более откладывать приказ об общей мобилизации.

      Очень бледный император с судорогой в горле ему отвечает:

      – Подумайте об ответственности, которую вы советуете мне принять! Подумайте о том, что дело идет о посылке тысяч и тысяч людей на смерть!

      Сазонов возражает:

      – Если война вспыхнет, ни совесть вашего величества, ни моя не смогут ни в чем нас упрекнуть. Вы и ваше правительство сделали всё возможное, чтобы избавить мир от этого ужасного испытания… Но сегодня я убежден, что дипломатия окончила свое дело. Отныне надо думать о безопасности империи. Если ваше величество остановит наши приготовления к мобилизации, то этим удастся только расшатать нашу военную организацию и привести в замешательство наших союзников. Война, невзирая на это, все же вспыхнет в час, желательный для Германии, и застанет нас в полном расстройстве.

      После минутного размышления император произносит решительным голосом:

      – Сергей Дмитриевич, пойдите телефонируйте начальнику Главного штаба, что я приказываю произвести общую мобилизацию.

      Сазонов спускается в вестибюль дворца, где находится телефонная будка, и передает генералу Янушкевичу приказ императора.

      Часы показывают ровно четыре часа.

      Броненосец «Франция», на котором находится президент и премьер, прибыл вчера в Дюнкерк, уклонившись от посещения Копенгагена и Христиании.

      В шесть часов я получаю телеграмму, отправленную из Парижа сегодня утром и подписанную Вивиани. Подтвердив лишний раз мирные намерения французского правительства и возобновив свои советы об осторожности русскому правительству, Вивиани прибавляет: Франция решила исполнить все обязательства союзного договора.

      Я отправляюсь объявить об этом Сазонову, который чрезвычайно просто отвечает мне:

      – Я был уверен во Франции.

      Пятница, 31 июля

      Приказ об общей мобилизации опубликован на рассвете.

      Во всем городе, как в простонародных частях города, так и в богатых и аристократических, единодушный энтузиазм.

      На площади Зимнего дворца, перед Казанским собором раздаются воинственные крики «ура».

      Император Николай и император Вильгельм продолжают свой разговор по телеграфу. Царь телеграфировал сегодня утром кайзеру:

      «Мне технически невозможно остановить военные приготовления. Но пока переговоры с Австрией не будут прерваны, мои войска воздержатся от всяких наступательных действий. Я даю тебе в этом мое честное слово».

      На что император Вильгельм ответил:

      «Я дошел до крайних пределов возможного в моем старании сохранить мир. Поэтому не я понесу ответственность