Змеи. Гнев божий. Ольга Миклашевская

зарабатывает она преотлично. И в город на работу ездить не приходится – все тут, рядом. Местные бездельники уважают ее – и жалеют, конечно же, – и каждый раз при виде ее здороваются. Дом, вон, тоже неплохо обставила: половицы поменяла, на чердаке теперь уютная спаленка, крыльцо до сих пор блестит после новой окраски.

      Только вот никакие деньги не искупят этого одиночества. Тихих ночей, извечной тишины, леденящей душу грусти. Пес Тишка, чернющий, лохматый, – единственная ее компания. Да и то, муж никогда псину в дом не пускал, вот и после его исчезновения привычка как-то осталась.

      Кое-какие соседки шепчутся, дескать, пес-то дьявольский, такие глазища страшные. Но всерьез это никто не воспринимает, в том числе и сама Вера. Уж чего-чего, а потусторонних сил она боится меньше всего.

* * *

      Наутро Вера достает из шкафа белую рубашку из плотного хлопка и для верности еще раз гладит ее тяжелым утюгом. Это скорее привычка, нежели необходимость, потому что кому какая разница, как выглядит секретарша частной школы в разгар летних каникул, когда дети давно разъехались по домам.

      Ей целый день придется торчать в душной приемной, и под вечер едва ли останется тень от утренней опрятности. Но все равно Вера каждый день отутюживает несчастный костюм до посинения, потому что опуститься можно очень быстро, а подниматься обратно, даже в собственных глазах, будет в сто раз сложнее.

      Одежда самую малость великовата, но шопинг никогда не был сильной Вериной стороной. Из большого ростового зеркала в предбаннике на нее смотрит девушка, плавно превращающаяся в женщину. Вера одергивает юбку, поправляет воротничок и чуть смазавшуюся помаду. В такую жару остается только молиться, чтобы поскорее пришла вечерняя прохлада.

      Зашнуровывая ботинки, Вера вслепую набирает знакомый номер и зажимает телефон между плечом и щекой.

      – Лен, привет! Ты мне вчера список новых учителей отправила? Да, у нас срочняк, горит просто. Дети первого сентября в школу придут, а учить некому. Там родители взбеленятся, школа-то платная. Бешеных деньжищ стоит! Да-да, я поняла. Хорошо, сейчас до работы добегу, с рабочего компа проверю. Давай, целую.

      В начале месяца половина персонала, не говоря ни слова, собрала свои вещи и скрылась в неизвестном направлении. Директор что-то прорычал про Москву, и Вера подумала, что, возможно, их там переманили в школу с более высокими зарплатами.

      Проблема в том, что им нужны не самые обычные учителя. Как бы это помягче выразиться…

      Вера затворяет калитку и бодрым шагом направляется к окраине поселка, где и притаилась закрытая школа для учеников с особыми потребностями под названием «ФИБИ», что расшифровывается как «Федеральный Исследовательский Божественный Институт». Да, Вера поначалу тоже посмеялась, а потом смеяться вдруг резко расхотелось.

      Очередной звонок.

      – Вера, ну где вас черти носят?!

      Это Хохлов, директор. Обычно он ведет себя гораздо благоразумнее, и его надо по-настоящему вывести из себя, чтобы услышать подобный