Жизнь волшебника. Александр Гордеев

кажется, уже из-

      за одного появления здесь чувствуют себя во всём обязанными и весь вечер сокрушаются, что не

      смогли в свои четыре руки привезти молока и мяса ещё больше, чем привезли (да и трудно уж

      везти-то – тает всё, март на дворе, хорошо ещё, что не сильно тёплый).

      Приглашение на свадьбу (уже просто ради проформы) было выслано в Пылёвку и Макаровым,

      но те, кажется, толком даже не разобрались, куда и зачем их зовут.

      С Серёгой же разыграно настоящее представление, сценарий которого с распределением всех

      ролей и мизансцен сочинён невестой. Сначала к нему в дверь звонит Ирэн. Серёга радостно

      встречает свою двоюродную сестру (Элины дома нет), проводит на кухню. А минут через пять в

      квартиру заявляется Роман. (Ох, как здорово, что Элины нет дома.)

      – Надо же, какое совпадение, – озадаченно бормочет Серёга, открывая ему дверь, – ну, проходи

      давай… А у меня для тебя сюрприз. Не знаю только, узнаешь ли ты её теперь…

      Роман проходит, намеренно холодно и натянуто здоровается с Ирэн.

      – Узнал, – грустно вздохнув, сообщает он другу.

      Голубика на него даже и не смотрит: в детстве было так же. Сидят, разговаривают, но разговор

      совсем не клеится. Серёга, зная прежние чувства Романа к сестреннице, не знает, как себя вести.

      – Да, Серёжа, – вдруг словно спохватившись, говорит Ирэн, – я ведь чего пришла-то? Надо же,

      сижу тут и забыла, дурочка, чего сказать хотела. Я ведь снова замуж выхожу. И вот: вам с Элиной

      приглашение принесла…

      Она вынимает из сумочки открытку и протягивает её Серёге. Роман снова вздыхает и,

      отвернувшись, смотрит в окно. И в это мгновение он вдруг, явно переигрывая, верит на какое-то

      мгновение, что никакой это не розыгрыш, и что Голубика на самом деле выходит замуж за кого-то

      другого. Конечно, эту игру они придумали с Ирэн, но Серёга, ничего не играющий в этой сцене куда

      достоверней, и Роман на какое-то время оказывается на стороне той ситуации, которую видит

      сочувствующий друг. И сердце потрясённое известием, что Голубика не его, распадается тяжёлыми

      кусками, так что эту боль и играть не приходится.

      – Хорошо, спасибо, – говорит Серёга, осторожно откладывая приглашение в сторону, – если

      такое дело, то мы придём, конечно.

      – Ну, а что же ты открытку-то убрал? Прочитай.

      – Да ладно, потом прочитаю.

      – Нет, сейчас. Ты что, меня совсем не уважаешь?!

      Серёга берёт вторично протянутое приглашение, виновато, сочувственно покосившись на

      Романа, смотрит в написанное.

      – Вслух прочитай, – просит Голубика.

      – Да ничего, я и так всё пойму, – бормочет тот, даже чуть отвернувшись от друга.

      Голубика бросает быстрый лукавый взгляд на Романа и даже пугается – тот от чего-то сидит

      совершенно помертвевший, слушающий то, что читает Серёга, как что-то новое…

      «Дорогие наши Серёжа и Элина, – с отступлением от принятой формы