Люблю, убью, умру…. Татьяна Тронина

сразу же его узнала.

      – Это он! – с удивлением прошептала я.

      – Вот, а ты мне не верила… – удовлетворенно запыхтела Аглая, собирая с пола мои бумаги. – Я же тебе говорила!.. Я его второй раз тут вижу. Только чего он, дурак, не догадался зайти на кафедру и спросить о тебе?

      – Ну, наверное, стеснялся…

      – Стеснялся! Что это за мужчина, который стесняется… Тоже мне – «одной звезды я повторяю имя…»! Хороша звезда…

      Я схватила папку и побежала, едва не сбив с ног Милорадова, преподавателя английского, важно шествовавшего по коридору.

      – Осторожнее! Совсем озверели!.. – рявкнул он, решив, что на него налетел кто-то из студентов. Но увидел меня, и тон его сменился на удивленный: – Ах, это вы, Елизавета Аркадьевна!..

      Я пробралась сквозь гудящую толпу студентов, которая толпилась в сквере, и выскочила в ворота.

      – До свидания, Елизавета Аркадьевна! – крикнул мне в спину кто-то, кажется, Ковальчук.

      – До свиданья… – машинально отозвалась я.

      За ажурной старинной оградой ходил туда-сюда Саша – как будто встревоженный и недовольный.

      – Саша, вы? – На этот раз улыбка вырвалась у меня сама собой.

      – Господи, Лиза… – Он бросился ко мне, схватил за руки. – Я уж думал, что никогда не найду вас! Только почему же мы на «вы»…

      – Ах, я и забыла, что ты честный человек… Нет, правда, Саша, как ты меня нашел?

      – Ты же сказала маме, где работаешь, а в Москве не так уж много филологических институтов. Я приезжал сюда несколько раз… Ты так неожиданно сбежала тогда, не оставила ни адреса, ни телефона!

      – Что-то случилось?

      – Случилось, – сказал Саша. Он так это сказал, что сразу стало ясно, что это «случилось» касается только меня.

      – Елизавета Аркадьевна… – раздалось за моей спиной.

      – Что? – оглянулась я. Сквозь ограду просунул голову Ковальчук и смотрел на меня своими круглыми, абсолютно непроницаемыми небесно-синими глазами. – Что вам, Ковальчук?

      Он подумал немного, словно не зная, что сказать, но потом все-таки сказал, кивнув на Сашу:

      – А это кто? Он вам кто?

      – Господи, какой дурак… – засмеялась я. – Саша, отойдем.

      Мы отошли к дороге, и я пояснила:

      – Это студент. Лекции только что закончились… Некоторые ребята ужасные раздолбаи и балбесы, но в общем-то они очень славные.

      – Понятно, – кивнул Саша. – Кстати, ты не выглядишь их преподавательницей. Ты даже моложе их смотришься.

      – Ну, спасибо… Так что же случилось?

      – Нестерпимое желание увидеть тебя. Я проснулся утром, зашел в твою комнату и увидел, что тебя нет. Только записка… Я даже накричал на маму.

      – Бедная Нина Ивановна!

      – Ничего, мы с ней уже помирились. Но я и правда до вот этого самого момента, то есть до тех пор, пока не увидел тебя сейчас, был действительно не в себе. Слава богу, ты нашлась. – Он не сдержался и обнял меня.

      Я украдкой поглядела в сторону ограды – из-за нее на нас смотрели несколько пар любопытных глаз. Черт возьми,