Джинго. Макс Брэнд

в этой пятнистой чалой кобыле, или как ты там называешь ее цвет, чувствуется характер, – поспешил заметить Джинго. – В известной мере у нее все части тела острые. Холка, колени, лодыжки, ребра, голова, подбородок, и ноги торчат в разные стороны, как локти. По правде говоря, я никогда не встречал лошади, у которой было бы столько острых углов.

      Парсон медленно выпрямился. Протянув руку, схватил Джинго за ремень, одной рукой поднял и посадил на забор.

      – Так тебе будет лучше видно, – процедил сквозь зубы. – Что теперь скажешь?

      – Теперь, присмотревшись как следует, – поправился парень, судорожно пытаясь высвободиться, – скажу, что Лиззи – одна из самых необыкновенных лошадей, с которыми я когда-либо имел дело.

      – В твоем словаре, сынок, – заметил Парсон, – присутствуют некоторые выражения, которые требуют исправления. Возможно, в ближайшие дни я выберу время и этим займусь. – Внезапно он ослабил хватку и вздохнул. – Смотри! Она меня увидела и узнала! Разрази меня гром, ты только посмотри! Она узнала меня!

      Лиззи вдруг навострила длинные уши, в упор уставившись на своего старого хозяина. В ее глазах горел боевой огонь.

      – Да, похоже, она тебя узнала, – ухмыльнулся Джинго. – Точно узнала.

      – Она бы и в толпе меня узнала, – вздохнул верзила. – Видишь? Действительно узнала. Молодец старушка!

      Лиззи повернулась задом и, глядя назад через плечо, подняла заднюю ногу, будто собираясь лягнуть.

      – Она узнала меня! – простонал Парсон. – Что бы ни случилось, Лиззи ни к кому не будет относиться так, как ко мне!

      – Морган, – обратился Джинго к торговцу лошадьми, когда тот к ним подошел. – Сколько стоит вон та пятнистая чалая? Мне нужна лошадь, чтобы не спеша пахать землю.

      Морган слабо улыбнулся.

      – Двести пятьдесят.

      – Центов? – Юноша согласно кивнул. – Беру ее, если добавите седло с уздечкой.

      – Двести пятьдесят или триста долларов, – твердо заявил Морган. – Я бы не стал ее продавать, но мне сейчас нужны деньги.

      – По-моему, чтобы вывести ее из загона, надо кому-то приплатить, – заметил Джинго, слезая с забора. – На что она способна?

      – Способна пробегать по сто миль в день, неся на спине двести тридцать фунтов, – пояснил торговец.

      – Что? – изумился парень. – Да по ней не скажешь, что она вообще способна скакать!

      – Скакать не может, но может идти рысью, – возразил Морган. – И может бежать весь день. Я на ней ездил, знаю. Конечно, у всадника иногда отваливаются ребра, но зато кобыла бежит без остановки.

      – Морган, – вмешался Парсон, – я хоть и продал ее, но рад, что продал человеку с мозгами.

      – Я дам за нее ровно двести, – сказал Джинго. – Вот деньги.

      – Двести пятьдесят, и я обкрадываю себя, – не уступал маленький человечек.

      – Она не стоит того, чтобы торговаться! – решил юноша. – Держи остальные деньги. Такие, как ты, Морган, только отталкивают молодых ребят от бизнеса. Вместо того чтобы работать, они начинают грабить банки. Но Бог с тобой! Будь добр,