Неизвестный Юлиан Семёнов. Возвращение к Штирлицу. Юлиан Семенов

бы, Романыч, – попросил Бакич, – только не зеленого, надоел, спасу нет…

      – Слушаюсь, ваше превосходительство, – ответил Романыч и вышел.

      – Да, совсем запамятовал, – сказал Бакич, подвигая Сомову пачку американских сигарет «Лаки страйк» в бело-красной металлической коробочке, – вам здесь письмо от вашего приятеля. Он просил вас немедленно связаться с ним, как только приедете.

      – Это кто ж? – радостно удивился Сомов.

      – А вот угадайте.

      – Трудно.

      – Кто из ваших давних приятелей сейчас на Востоке?

      – Далькенброк из восемнадцатого уланского, брат Пысина, Валерьян Викторович в Мукдене… Погодите, погодите… Видимо, штабс-капитан Аросев?

      Бакич, напряженно всматривавшийся в спокойное лицо Сомова, откинулся на спинку кресла и покачал головой. Улыбнулся:

      – Профессор Юрасов здесь.

      – Да? Где он?

      – На море, верст десять отсюда. Едем?

      – С удовольствием… Сегодня только каравана к барону нет?

      Бакич наморщил лоб, вздохнул.

      – Да, – сказал он, – ничего не выйдет. Караван уходит сегодня ночью. Черканите Юрасову несколько строк.

      Бакич протянул Сомову перо и бумагу. Сомов написал несколько строк и размашисто расписался – точно, как Сомов, не зря он его заставлял это проделывать в Москве, на допросе.

      Вошел казак с чаем. Бакич извинился и вышел. Он зашел к себе в кабинет и сказал одному из шифровальщиков:

      – На графологическую экспертизу.

      Медленно ползут в ночи три грузовика, груженные оружием. В первой машине возле русского шофера – Сомов. Фары машины утыкаются в воду.

      – Снова река, – чертыхается шофер, – ни хрена мы к барону не попадем.

      – Надо поспокойнее, – говорит Сомов. – Карта есть?

      – Какие здесь, к черту, карты?! Нету здесь карт, господин полковник.

      – Ну, станем, – просит Сомов, – по звездам поглядим.

      Он вылез из машины, размял ноги, потянулся с хрустом.

      Ночь – сине-багрово-голубая – лежала над монгольской холмистой степью. Редкие порывы ветра несли в себе пьяные запахи полыни и одолень-травы.

      – Во-он медведица, а рядом что это? Здесь Орион? А? – Сомов вдруг засмеялся чему-то, поглядев на злое лицо шофера.

      Вдруг где-то неподалеку громыхнул выстрел. Второй, третий. Сомов быстро обернулся на выстрелы. Увидел в темноте, на фоне багрово-серого неба, высверки выстрелов. Четверо всадников преследовали одного, этим одним был Мунго: уже третий день он пробирался в Ургу, но и на этот раз неудача постигла его – она нарвался на заставу гаминов, которые держали все пути в Ургу под неослабным контролем.

      Мунго подскакал к машине – конь в пене, сам он весь оскаленный, горячий с боя.

      – Русские?

      – Русские.

      – Там гамины, отпугнем вместе!

      Сомов, шофер и Мунго стреляют несколько раз в гаминов. Те, сделав круг возле машин, прокричав что-то свое, длинное и злое, скрылись в ночи.

      Ехал караван машин дальше, а в первой машине