Главный подозреваемый. Генрих Эрлих

у меня не кровожадные, но и скорбеть не будут, это уж без сомнений.

      Я перекусил остатками от вчерашней вечеринки, собрался, спустился вниз и тут не удержался, заглянул в кладовку, чтобы еще раз полюбоваться скутером. А когда выходил из подвала, столкнулся с Тайкиным хахалем.

      – Так-так-так, – сказал он, как-то незаметно, но надежно преграждая мне дорогу, – всегда хотел узнать, что скрывается за этой дверью, – он заглянул через мое плечо, – а там, оказывается, подвал.

      Еще одно незаметное, но твердое движение, и вот я уже спускаюсь с ним в подвал. Хахаль щелкнул выключателем, зажегся свет.

      – Хорошо устроились, – сказал Хахаль, – такие кладовые! У некоторых гаражи меньше. А это что? – спросил он, указывая на пол. – Свежий след. Как будто тело волокли. Вот в эту кладовку.

      – Не тело, – сказал я.

      – Откуда такое твердое знание?

      – Это наша кладовка и я там только что был.

      – Поверю на слово. Тем более что два тела на один дом зараз, это уже слишком.

      Он дошел до конца подвала и уставился на дверь.

      – Еще один свежак. Ты поставил?

      – Не я.

      – А кто?

      – Тот, кого убили.

      – Откуда знаешь?

      – При мне было.

      – И как это случилось?

      Хахаль, в отличие от молоденького следака, вопросы задавать умел. Он за десять минут почти все из меня вытянул, вытянул бы и все, но почему-то не стал дожимать.

      – Значит, говоришь, в четверг поставил? – Хахаль даже не спрашивал, а как бы подводил итог разговору.

      – Да, позавчера, в районе обеда.

      – И ключей ни у кого не было…

      Я еще раз вспомнил, как Сосед вскрыл упаковку замка и достал оттуда связку одинаковых ключей, и твердо ответил:

      – Ни у кого.

      – И никто об этом не знал…

      – Я никому не говорил.

      – Даже следователям?

      – Никому.

      – Нехороший мальчик, – погрозил он мне пальцем, – дядям следователям надо правду говорить, всю правду.

      – А они меня не спрашивали, – парировал я. – Вы меня, конечно, извините, – сказал я твердо, заканчивая разговор, – на мне надо в поместье ехать, меня родители ждут, волнуются.

      – А не боишься меня одного в ваших кладовых оставить? – усмехнулся Хахаль.

      – Да вы и так в любой момент можете сюда зайти, – ответил я.

      – А ты еще и умный. Нехороший и умный – опасная смесь.

      Я замешкался с хлестким ответом. В этот момент дверная ручка тихо и медленно повернулась. Хахаль поднес палец к губам, так и простоял около минуты, прислушиваясь. Потом сказал тихо:

      – И кто бы это мог быть?

      – Наверное, Алексей Михайлович, – боюсь, что легкая дрожь в голосе выдала меня.

      – Строгий мужчина, – согласился Хахаль. – Это дверь в его подъезд? – я кивнул. – У него здесь есть кладовая? – я ткнул пальцем. – И ему это сильно не понравится? – он показал глазами на замок.