Майор Вихрь. Семнадцать мгновений весны. Приказано выжить. Юлиан Семенов

прибыл к генералу без трех минут три: как требует этикет. Адъютант провел его в маленькую гостиную. Стол уже был накрыт. По тому, как адъютант суетился, и по его ослепительным улыбкам Берг понял, что мальчик сотрудничает с гестапо. Берг спросил – доверительно и мягко:

      – Мы будем с генералом одни?

      – О да, – ответил адъютант, – вы будете вдвоем с генералом, полковник.

      Потом он ушел. Берг прошелся по комнате. На маленькой тумбочке стоял телефонный аппарат. Берг улыбнулся: «Нельзя же быть столь наивными. Я десятки раз ставил аппаратуру именно в такие телефоны, постыдились бы, право, считать только себя умными, а возможных противников – слепыми котятами».

      Нойбут вошел с некоторым опозданием.

      – Простите, я был на прямом проводе со ставкой. Мы прекрасно пообедаем. У нас есть час, целый час. Садитесь сюда, здесь не так бьет в глаза солнце. Какая жара, как вам это нравится, а? Такая странная осень… Борщ великолепен, не правда ли? Немного водки?

      – Нет. Благодарю вас.

      – Сделались трезвенником?

      – Вообще-то, я никогда не был пьяницей.

      – А я выпью. У русских где-то отбили большой склад, мне привезли в подарок ящик водки. Что вы так дурно выглядите? Прозит!

      – Благодарю.

      – Обязательно ешьте борщ с чесноком.

      – Спасибо. Но мне теперь как-то неприятно есть чеснок.

      – Что так?

      – Эта свинья Канарис любил чеснок. И мне теперь чеснок стал отвратителен – из чувства моральной брезгливости.

      – Да, это чудовищно. Кто бы мог подумать…

      – Я до сих пор не могу прийти в себя.

      – Все обошлось, преступники схвачены, они не уйдут от возмездия.

      – Это понятно. Мне другое непонятно: как они посмели?

      – Расследование ведет лично Кальтенбруннер.

      – Тогда я спокоен.

      – Ну, что вас привело в мои пенаты? Выкладывайте. Вы же хитрец. Вы всегда держитесь в стороне от начальства. Уж если пришли ко мне – значит, случилось что-то интересное. Что замыслили, что хотите предложить?

      – Генерал, я пришел не с этим, хотя кое-что перспективное у меня имелось.

      – Ну, ну, пожалуйста, я весь внимание.

      – Генерал, я прошу вас ходатайствовать перед командованием о переводе меня в передовые части.

      – Что?!

      – Позвольте курить?

      – Да, пожалуйста…

      – После всего случившегося в ставке фюрера, после коварства Канариса я чувствую себя морально ответственным за то, что работал в военной разведке и не разглядел врага.

      – Вы с ума сошли! Я три года работал с Вицлебеном и год с Паулюсом. Так неужели мне винить себя в этом!

      Берг похолодел от радости: он точно сыграл, он рассчитывал на реакцию Нойбута, но не на такую прекрасную, лучше не придумаешь.

      А генерал продолжал:

      – Нельзя быть бабой. Меня так же, как и вас, гневит предательство этих людей!